Читать книгу - "Дело "Памяти Азова" - Владимир Шигин"

На рассвете 20 июля корабли и сухопутная артиллерия возобновили бомбардировку занятых восставшими островов. Одновременно началось наступление пехоты. Часть мятежников какое–то время еще вяло отстреливалась. Раненый Емельянов собрал рано утром 20 июля военный совет и потребовал сложить оружие.

Немедленно после решения военного совета на Михайловском острове был поднят белый флаг. Вслед за Михайловским островом белые флаги взвились на других островах, занятых мятежными солдатами, матросами и финскими боевиками.

Одновременно часть восставших попыталась бежать в море на лодках. Некоторые из них хотели переправиться на берег, а некоторые решили шхерами ночью уйти в Швецию. Началась охота за уходившими лодками, в результате много лодок было потоплено. И только немногие достигли берега и укрылись в Финляндии, либо пробрались в Швецию. В крепости тем временем шел арест сдавшихся. Раненых отправляли в госпитали, здоровых — в тюрьму.

Всего в Свеаборге восстали солдаты 9 артиллерийских рот крепостной артиллерии, лабораторная и рабочая команды. На стороне правительства осталось примерно столько же частей, в их числе — две артиллерийские роты, все пехотные роты и… рота крепостных минеров. Это поразительно: ведь именно с винной претензии минеров и началась вся свеаборгская буча. Но в отличие от крепостных артиллеристов, минеры вовремя поняли, что играют с огнем, и отработали назад. Более того, «замаливая» свои грехи, они стали самыми активными борцами с мятежниками. Из приказа по Свеаборгскому гарнизону № 198 от 17 июля 1906 года: «Крепостная минная рота судовыми своими средствами и в качестве гребцов способствовала быстрому занятию острова Михайловского, где находилось главное гнездо мятежников; минная рота и до сего времени принимает участие в обследовании ближайших к крепости островов». Что ж, в жизни бывает и так.

Всю вину за поражение восстания в Свеаборге эсеры возложили на «предателей» эсдеков, а социал–демократы, разумеется, во всем обвинили эсеров и своих оппонентов по внутрипартийным делам — меньшевиков. Из официальной истории революции 1905 года: «Оппортунистическое руководство Финской социал–демократической партии нанесло удар в спину восставшим. Оно отказалось начать всеобщую забастовку. Под нажимом масс им пришлось все же объявить начало всеобщей стачки, но сделали они это на третий день восстания, когда было слишком поздно. Но Красная гвардия, объединяющая лучшую часть финского пролетариата, с оружием в руках выступила на стороне восставших. Им удалось взорвать мост на железной дороге Гельсингфорс — Петербург, отстрочив присылку правительственных войск. Финские белогвардейцы также активно выступили, но на стороне властей. Им удалось подавить забастовку вожатых трамваев. Но противостояния с Красной гвардией эти банды не выдерживали и отыгрывались на безоружных рабочих».

Ожидая суда, арестованные мятежники прислали в газету социал–демократов «Казарма» ругательное письмо: «Из–за тюремной решетки. Флот, на который мы возлагали столько надежд, оказался для нас предателем. Дела шли у нас хорошо, и мы не думали сдаваться. Три острова были организованы отлично — Инженерный, Александровский и Михайловский, — они–то и начали действие. Комендант, видя свое плохое положение, вытребовал на помощь 2 роты 2–го Финляндского стрелкового полка. Эти роты были против нас. Но это ничего! Мы бы выгнали их из крепости артиллерийским огнем. Мы открыли огонь из всех почти орудий, и дело клонилось к хорошему, но вдруг взорвался пороховой погреб, 3400 пудов пороху. Убило много борцов, но и это ничего. Затем разнесся слух, что пришел флот. А флот, подойдя поближе, открыл огонь по Михайловскому и Александровскому островам. Сопротивление с нашей стороны, конечно, было немыслимо при таких условиях. Мы стали сдаваться. Флот изменил потому, что на этих судах мало было матросов, их заменили кадеты (на „Славе“ и „Цесаревиче“), а свеаборгская пехота отличалась больше, чем семеновцы во главе с Риманом и Мином. Она стреляла в нас без промаха, стараясь как можно больше убить, и когда артиллерия сдалась, то обращение их с нами было самое подлое: наши сундучки все были поломаны и вещи, сапоги, белье, деньги, одним словом, все хорошие вещи были расхищены пехотой. Чайники поколоты штыками. Суд над нами будет строгий. но мы не боимся этого суда. У нас семь лучших товарищей. расстреляны».

Письмо удивительное! «Убило много борцов, но. это ничего»!? Зато несколькими строками ниже автор сокрушается по поводу поломанных сундучков и проколотых штыками чайников!?

Из этого письма совершенно ясно и то, что основные надежды свеаборгские мятежники возлагали на корабли Балтийского флота, и прежде всего на «запал» всего флотского мятежа — «Память Азова». Но они его так и не дождались.

Всего по делу о восстании в Свеаборге к суду было привлечено 694 человека артиллеристов и до 300 солдат других родов оружия: минеров, саперов, технической команды и т. п. По делу о восстании на полуострове Скатудден — 98 матросов и других лиц. Часть руководителей мятежа на полуострове Скатудден, как Михеев, Гончаренко, Приходько, Петров, Поплавский, скрылась от ареста и суда.

В начале августа в Свеаборге началось заседание Временного военного суда. Первым разбиралось дело артиллеристов. К смертной казни суд приговорил 22 человека, в том числе и руководителей мятежа — подпоручиков Емельянова и Коханского, фейерверкеров Детинина, Иванова, Виноградова и Герасимова. Руководителей расстреляли 10 августа, остальных — через несколько дней. К каторге на срок от 12 до 15 лет было приговорено 33 человека и 33 — к отдаче в арестантские отделения. Солдат минной роты, из числа принявших участие в восстании, судили во вторую очередь. По приговору суда, вынесенному 9 сентября, 4 человека были приговорены к смертной казни, 23 — к каторге, из них 5 — к бессрочной и 8 на срок от 15 до 20 лет, и 92 — в арестантские отделения на срок от 3 до 6 лет. Приговор над осужденными к смертной казни минерами был приведен в исполнение 12 сентября.

Матросов, участников восстания на полуострове Скатудден, судили также в августе, но отдельно от солдат. По приговору Временного военного суда, вынесенному 1 сентября 1906 года, 17 человек было присуждено к расстрелу, 53 человека к каторге, из них 7 — к бессрочной, и 18 — в исправительные арестантские отделения на срок от 5 до 6 лет. Приговор над осужденными к расстрелу матросами был приведен в исполнение 5 сентября. Артиллеристов, так же как и матросов, расстреливали свои же товарищи–артиллеристы. Отказов от участия в расстрелах не было.

В сентябре Кронштадтский военно–морской суд дополнительно разбирал дело 25 матросов, участников восстания на полуострове Скатудден. По приговору суда 1 человек был осужден на каторгу и 24 — в дисциплинарный батальон «без освобождения от телесного наказания». Эти, как говорится, отделались лишь испугом.

Большевистский «Вестник казармы» № 7 написал о подавлении свеаборгского мятежа так: «Царское правительство убило этих лучших сынов России по всем правилам искусства, „по уставу“, даже с барабанным боем, чтобы заглушить последние слова крамольников… Не для наград, не для крестов, не для денег, не из–за личных выгод и желания „отличиться“ шли они в бой с народным врагом — царским правительством. Нет! Они встали и погибли за ваше же собственное дело, солдаты и матросы! Они умерли за интересы рабочего класса и крестьянства».