Читать книгу - "Диверсанты. Легенда Лубянки - Яков Серебрянский - Сергей Чуркин"

Другой негативный для большевиков момент – активная критика партии в основных правительственных и оппозиционных периодических изданиях. В этих условиях В.И. Ленин стоял перед выбором: либо принимать правила игры, навязываемые ему политической ситуацией, либо попытаться изменить ситуацию в свою пользу. Он выбрал второе, что неудивительно – этот человек обладал широким спектром качеств, необходимых политическому лидеру; среди них – точное понимание ситуации в динамике и выверенная решительность при реализации политических замыслов.

В этом месте мы считаем необходимым разъяснить свою позицию по политическим процессам, происходившим в России в 1917 году. В нашу задачу не входит выражение симпатий или антипатий к той или иной партии. Нам представляется, что очень точную характеристику тем давним событиям дал А.А. Керсновский:

«Подобно всякой революции, русская революция представляет собой нераздельное и неразрывное целое. Попытки искусственного разделения ее на „хорошую“ Февральскую и „нехорошую“ Октябрьскую – ребячески несерьезны. Это все равно что толковать о „первой Французской революции 1789 года“ и „второй – 1792-го“ или о „Первой мировой войне 1914 года“ и „Второй мировой войне 1915-го“. Октябрь неотделим от Февраля в календаре русской революции так же, как неотделим в календаре природы. Это два звена одной непрерывной цепи…»^[64].

15 (28) сентября 1917 года в Петроград поступили два письма В.И. Ленина: «Большевики должны взять власть» – для членов Центрального, Петроградского и Московского комитетов РСДРП(б) и «Марксизм и восстание» – для членов Центрального комитета. В них он отказался от тактики компромиссов и выдвинул план немедленной подготовки к вооруженному восстанию с целью захвата власти.

Ленин писал:

«Получив большинство в обоих столичных Советах рабочих и солдатских депутатов, большевики могут и должны взять государственную власть в свои руки.

Могут, ибо активного большинства революционных элементов народа обеих столиц достаточно, чтобы увлечь массы, победить сопротивление противника, разбить его, завоевать власть и удержать ее. <…>

Почему должны власть взять именно теперь большевики?

Потому, что предстоящая отдача Питера сделает наши шансы во сто раз худшими. <…>

Вопрос в том, чтобы задачу сделать ясной для партии: на очередь дня поставить вооруженное восстание в Питере и в Москве (с областью), завоевание власти, свержение правительства… <…>

Взяв власть сразу в Москве и в Питере (не важно, кто начнет; может быть, даже Москва может начать), мы победим безусловно и несомненно»^[65].

В другом своем знаменитом письме «Советы постороннего» от 8 октября 1917 года В.И. Ленин дал, со ссылкой на Маркса, блестящее изложение основных правил восстания:

«Но вооруженное восстание есть особый вид политической борьбы, подчиненный особым законам, в которые надо внимательно вдуматься. Замечательно рельефно выразил эту истину Карл Маркс, писавший, что вооруженное „восстание, как и война, есть искусство“.

Из главных правил этого искусства Маркс выставил:

1) Никогда не играть с восстанием, а, начиная его, знать твердо, что надо идти до конца.

2) Необходимо собрать большой перевес сил в решающем месте, в решающий момент, ибо иначе неприятель, обладающий лучшей подготовкой и организацией, уничтожит повстанцев.

3) Раз восстание начато, надо действовать с величайшей решительностью и непременно, безусловно переходить в наступление. „Оборона есть смерть вооруженного восстания“.

4) Надо стараться захватить врасплох неприятеля, уловить момент, пока его войска разбросаны.

5) Надо добиваться ежедневно хоть маленьких успехов (можно сказать: ежечасно, если дело идет об одном городе), поддерживая, во что бы то ни стало, „моральный перевес“.

Маркс подытожил уроки всех революций относительно вооруженного восстания словами величайшего в истории мастера революционной тактики Дантона: „смелость, смелость и еще раз смелость“»^[66].

На 1-м Краевом съезде большевистских организаций Кавказа, проходившем в Тифлисе 2–7 октября 1917 года, было решено, что съезд, «признавая право на самоопределение за всеми нациями, вплоть до государственного отделения <… > не рекомендует ни отделения, ни образования федеративных государств кавказским национальностям»^[67].

Исходя из интересов единства рабочего движения на Кавказе, съезд призвал к самому тесному единению и сближению всех демократических партий без различия национальностей.

Накануне революции в Петрограде большевики активизировали свое сотрудничество с представителями государственных спецслужб. Один из них, генерал-квартирмейстер Главного управления Генерального штаба генерал-лейтенант Н.М. Потапов, сотрудничал с Военной организацией Петроградского комитета РСДРП(б) с июля 1917 года. Генерал еще ранее был хорошо знаком с одним из сотрудников «военки» М.С. Кедровым, членом Всероссийского бюро большевистских военных организаций (ВБВО) РСДРП(б).

В конце сентября Потапов конспиративно встретился с председателем ВБВО Н.И. Подвойским. Благодаря усилиям генерала примерно за месяц до Октябрьского переворота Контрразведывательное отделение Петроградского военного округа практически прекратило существование.

Вторым действенным контактом большевиков в Генеральном штабе являлся генерал-майор М.Д. Бонч-Бруевич, родной брат которого, В.Д. Бонч-Бруевич, входил в руководство партии и был одним из ближайших помощников Ленина по военно-конспиративным вопросам.

9 (22) октября Исполком Петроградского совета принял решение создать Комитет революционной обороны (КРО), официально – для организации обороны столицы от немцев, которые к 8 октября овладели Моонзундским архипелагом. Комиссию по выработке положения о Комитете возглавил председатель солдатской секции Петросовета левый эсер П.Е. Лазимир. Как впоследствии вспоминал Троцкий, это было сделано в целях маскировки.

В проекте положения о деятельности КРО намечались следующие задачи:

– установить связь с Северным фронтом, штабом Петроградского округа, Центробалтом и Областным советом Финляндии для выяснения военной обстановки;

– произвести учет личного состава гарнизона Петрограда и его окрестностей, а также наличия боевого снаряжения и продовольствия;

– принять меры для поддержания в солдатских и рабочих массах дисциплины.

Впоследствии Троцкий писал: