Читать книгу - "Ближний Восток: вечный конфликт - Семен Багдасаров"

Гений Ататюрка заключался в понимании того, что либо в Турции будет сформирована единая нация, либо все это плохо закончится. А господин Эрдоган решил ограничиться принципами неоосманизма. К слову, в доктрину Эрдогана укладывается и тот факт, что Турция не признала судьбу Крыма и начала активно вмешиваться в этот вопрос в надежде, что Крым когда-нибудь отойдет Турции. Действительно, турки предполагали, что в условиях слабой, рыхлой Украины при определенном подходе примерно к 2030–2050 году Крым окажется в составе так называемой Новой Турции, построенной по типу Османской империи. Этого даже никто не скрывал.

Реджеп Эрдоган не делал тайны из поворота Турции к неоосманизму. С помощью своих СМИ он очень резко критиковал политику, которую в свое время вел Ататюрк. Иначе говоря, то, что делает Эрдоган, – это фактический демонтаж политики Ататюрка. Когда Ататюрк стал строить новую нацию, он, во-первых, объявил, что все население страны является турками, а во-вторых, резко снизил роль религии, любой, и ислама, и христианства. Закрыл мечети и церкви. Напротив, в понимании Реджепа Эрдогана политика неоосманизма включает в себя усиление роли ислама. Но при этом он считает, что, по крайней мере на первых порах, в стране должны доминировать турки, кем бы они ни были на самом деле – турками, или курдами, или кем-то еще. Вот такую идеальную картину он себе нарисовал. Однако идеальных ситуаций не бывает, и все пошло не так, как представлялось Эрдогану.

Было принято решение как-то замириться с курдами. И в конце 2012 года было заключено соглашение, согласно которому турецкое руководство брало на себя обязательства по ряду реформ, которые они должны были провести – по сути, по автономии курдов, – а в обмен на это Рабочая партия Курдистана, которая была основана в 1978 году и имеет 40 лет опыта борьбы, выводила свои боевые отряды за пределы Турецкого Курдистана (я знаю, что Турция не любит так называть этот район) в Иракский Курдистан – есть там такой район Кандиля. Исторически там находится штаб РПК, при том что руководящая политическая структура там – Демократическая партия Иракского Курдистана, враждебно относящаяся к РПК.

Рекламный плакат с портретом Реджепа Эрдогана

Курдский вопрос вообще один из самых сложных и интересных. И он будет в ближайшее время затмевать собой даже «Исламское государство», это очевидно, и уже всем становится ясно. И для нас это тоже важно – позже скажу, почему.

Вышеупомянутое соглашение вступило в силу весной 2013 года, а затем начало пробуксовывать. Турецкое правительство не выполняло свои обязательства по предоставлению разных преференций курдскому населению, а РПК не выводила свои отряды в Ирак, и уж тем более не сдавала оружие, а складировала его в горных районах самой Турции. А с учетом гражданской войны в Сирии, которая, собственно, началась с активного вмешательства Турции – Турцию, напомню, я здесь ставлю на первое место, а потом уже США, Саудовскую Аравию и т. д., – встал курдский вопрос и в Сирии.

В Сирии официально живет 7 % курдов, значительной частью на севере страны, где, собственно, в свое время создавались вооруженные формирования Рабочей партии Курдистана. И надо отдать им должное: при активнейшей поддержке РПК и ее военного крыла – до недавнего времени оно называлось Армия освобождения народов Курдистана, а сейчас называется Народные силы самообороны – были созданы боевые формирования очень высокой боеспособности, как сейчас выясняется, в ходе боев с «Исламским государством». Это партия «Демократический союз» – филиал РПК в Сирии. Силы самообороны этой партии – кстати, среди них есть отдельные мужские и женские батальоны, причем женщины очень хорошо воюют – приобрели большую боеспособность и начали иметь большой успех в разгроме «Исламского государства». Мало того, взяли 400-километровый участок сирийско-турецкой границы (общая протяженность которой более 800 километров) под свой контроль. И так как в их рядах воевали и представители РПК, граница начала размываться. Турецкий Курдистан, Сирийский Курдистан… появилось то, что и ожидалось, – единство. Началось взаимопроникновение.

Этому поспособствовали и последние парламентские выборы в Турции, на которых 13 с хвостиком процентов голосов получила Демократическая партия народов Салахаддина Демирташа, которую у нас почему-то называют Народно-демократической партией. Эта партия, как и Рабочая партия Курдистана, выступает отнюдь не с позиций курдского национализма – нет, это левая организация. Они говорят: мы отстаиваем интересы всех народов, которые живут на нашей территории. Кстати, в Рабочей партии Курдистана больше трети членов – не курды. Вообще, у нас до сих пор сильно представление о Турции как о традиционалистской, патриархальной стране, но на самом деле там всегда были очень развиты левые организации, и так уж получилось, что в них всегда преобладали представители национальных и религиозных меньшинств. Интересно, что среди некоторых народов, из которых формировались эти организации, в 1970–1980-х годах были очень популярны имена Ленин, Сталин и т. п.

Рабочая партия Курдистана – это вообще-то настоящий феномен. Создатель и лидер партии Абдулла Оджалан, надо отдать ему должное, перевел политику курдов в другое русло, объявив войну не только турецкому государству – а первая боевая операция РКП против Турции прошла уже в 1984 году, – но и традиционным вождям-шейхам. То есть много кому там головы пооткручивали в прямом смысле этого слова. Заставили признать, что есть такая партия, и она строит свою политику не на племенной основе, не на почитании традиционных вождей, а на идеях марксизма-ленинизма.

Так вот, Демократическая партия народов Салахаддина Демирташа преодолела 10 %-ный рубеж перехода и попала в парламент. И все это обрушилось. Причем эти 10 с хвостиком процентов были набраны по всей стране. А на юго-востоке, в Курдистане, за ДПН голосовало абсолютное большинство населения. В Диярбакыре, в частности, это свыше 80 %. Получается, что весь Курдистан проголосовал за свою партию. Мало того, на президентских выборах 2014 года Демирташ занял третье место, получив 9,8 % голосов. И опять-таки на юго-востоке, на территории компактного проживания курдов, за него проголосовало большинство.

То есть у курдов есть свой президент, как они считают – про Демирташа они говорят «он наш лидер», – у них есть своя партия, у них есть свои вооруженные силы. И это, конечно, вкупе с тем, что происходит в Сирии, настораживает господина Эрдогана. И после серии терактов – в частности, взрывов в Суруче и Диярбакыре – господин Эрдоган решил обвинить во всем Рабочую партию Курдистана, а дымовой завесой сделать борьбу с «Исламским государством», которому, по сути, Турция на протяжении всего этого времени оказывала помощь, в чем никто и не сомневается. Лидеры ИГ в свое время жили в Стамбуле, через Турцию в Исламское государство шли не только боевики, так называемые добровольцы, но и вооружение, материальное обеспечение и прочее. Это все хорошо известно, у курдов, в том числе сирийских, была масса документальных подтверждений, которые они представляли в международное сообщество, то есть даже сомнений не было. И вдруг, за 3–4 месяца до обострения событий, в Турции начали бороться с «Исламским государством». Такой благородный жест: «Мы боремся с ИГ». А заодно – и с Рабочей партией Курдистана.