Читать книгу - "Юрий Звенигородский - Константин Ковалев (Ковалев-Случевский)"

* * *

Большая княжеская семья не была в те времена диковинкой. По сути, она должна была быть таковой. Чем больше детей, тем вероятнее, что не прервется род, останутся достойные наследники. Мы уже говорили о том, что в княжеских родословных, составленных сегодня исследователями, есть много белых пятен, пропусков и даже неточностей. На самом деле имена детей и внуков представляют большой интерес. Бывает и так, что по прошествии времени в трудах ученых появляются… новые родственники князей или даже меняются их имена.

А с родословными боярскими — вообще непочатый край работы. Требуется тщательная проработка документов, различных договоров или грамот, где могут упоминаться эти исторические лица, а затем — сверки с уже известными фактами, чтобы определить какую-то канву в каждой биографии или людские связи.

Относительно семьи великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского и Евдокии Суздальской дело обстоит намного удачнее. Почти все наследники нам известны. По дошедшим до нас письменным источникам, всего у них было 12 детей, включая девочек, которые с точки зрения наследства не брались «в счет». Некоторые из отпрысков быстро умирали. А на момент составления князем окончательного варианта завещания сыновей оставалось лишь пятеро.

Старший — Василий (родился в 1371 году вторым после умершего первенца Даниила), затем — князь Юрий (1374, он был третьим сыном Дмитрия, но на момент составления завещания стал вторым по праву наследования), Андрей (1382, пятый сын), Петр (1385) и младший (по завещанию) Иван († 1393).

За четыре дня до кончины у князя Дмитрия родился еще один сын — Константин, но отец не успел включить его в завещание, отметив лишь: «А даст ми Бог сына, и княгини моя поделит его, возмя по части у болшие его братьи».

О каждом из сыновей можно было бы написать отдельную книгу. Мы же ограничимся здесь лишь некоторыми дополнительными сведениями о братьях Юрия, которые могут нам в чем-то помочь для дальнейшего повествования.

Василий Дмитриевич рожден был зимой 1371 года. Летопись уточняет: «Toe же зимы по Рожестве Христове месяца декабря в 30 день, на память святого апостола Тимона, князю Дмитрею Ивановичю родися сын, и наречено бысть имя ему князь Василеи». Современный читатель может подумать, что данное событие попало прямо на новогодние торжества, но это совсем не так. Ведь начало церковного (календарного) года в те далекие времена не попадало на 1 января.

Дедом Василия, соответственно, был князь Иван Красный, а прадедом — Иван Данилович Калита.

Полученное младенцем династическое христианское имя воспринимается понятно и однозначно. Оно дано ему было исходя из даты его рождения. Тезоименитым покровителем отрока стал святой Василий Великий, память которого отмечается как раз 1 января (все даты даны по старому стилю). Есть летописи, которые вообще относят его рождение именно на 1 января, день в день (что, видимо, не так). В дальнейшем князь Василий поместил на свою печать лик святого Василия, под которым можно было прочитать подпись: «Васил».

Детство его проходило, как и детство Юрия, в Москве, Он был живым свидетелем всех основных событий 1370-х — начала 1380-х годов. И все было бы хорошо, в особенности в связи с тем, что по старшинству он становился наследником великокняжеского престола, если бы не произошло уже упомянутое нами ужасное для биографии отрока событие.

В 1383 году (как мы уже знаем) великокняжеские родители были вынуждены отправить своего сына в Орду — непосредственно к хану Тохтамышу, в качестве заложника, за обещание — выплатить положенную дань в 8 тысяч рублей серебром. Формально это было подано так, что необходима была тяжба о великом княжении. Княжич совершил путешествие через Владимир по течению рек Клязьмы и Волги.

Вернется в Москву он уже зрелым юношей, через четыре года. И выпадет ему не только много опасностей, но и немало приключений, вплоть до путешествий в разные дальние края. Подобными поездками по миру никто из его ближайших родственников похвастать бы не смог.

Подробностей о том, как он выживал в Орде, фактически нет. Да и он не любил об этом вспоминать. Однако обходились с ним не худшим образом. Хан ведь желал получить свой выкуп-дань.

Ордынская эпопея закончилась для Василия не выплатой долга, а… обыкновенным бегством. Вернее, не совсем обычным. Во всяком случае, в 1386 году ему удалось убежать из Сарая, что казалось совершенно невозможным и даже фантастичным.

С этим побегом связана и такая история. Предполагалось, что он пытался сделать это дважды. Первый раз неудачно. Был пойман и затем под угрозой оставлен всерьез не тронутым. Хотя по возвращении его пред очи Тохтамыша он все-таки получил наказание, как отмечено — «приат за то от царя истомление велие».

Во второй раз побег удался. Но внимательное чтение исторических текстов выявило удивительную вещь. Оказалось, что княжеских отроков Василиев Дмитриевичей, попавших в качестве заложников в Орду, было двое! Вторым тезкой являлся один из сыновей другого русского князя, также заложник.

Таким образом, побег не совершался Василием дважды. Просто два Василия Дмитриевича бежали почти одновременно. Один был пойман и получил угрожающие предостережения и наказание — «истомление», граничащее с возможным физическим воздействием, вплоть до смерти. Другой — исчез из Орды.

Как ему это удалось?

Говорят, для того чтобы перехитрить погоню, Василий выбрал путь самый дальний. Побежал не в сторону Руси, а прямиком — в южные Подольские земли, где властвовал молдавский воевода Петр. Из Молдавского господарства он попадет к немцам, в Пруссию, и во владения великого князя Литовского. Тогда им был Витовт. Окажется сын Дмитрия Донского даже среди рыцарей Тевтонского ордена. То есть — повидает немало.

Есть предположение, что Литва фактически была конечным пунктом его путешествия. Так как сам побег был организован при помощи литовцев. Таким образом выстраивалась новая политика. Витовт думал о будущем, мечтая расширять свои земли в сторону Руси. Да и с Ордой у него все равно ничего не складывалось.

Находясь при литовском дворе, юный Василий (а ему уже почти исполнилось 15 лет, зрелый возраст для любовного придворного романа, коими славилась западная элита) познакомился с дочерью Витовта — Софьей. А может, его познакомили и даже заранее предупредили: плата за побег — будущая свадьба.

Поговаривают, что между ними даже случилась любовь. Отчего они были обручены. Немудрено, ведь Софья была девушкой шустрой, совершенно отличающейся от восточных — ордынских — или среднерусских девиц на выданье. Легко скакала верхом на лошади, могла до упаду танцевать на веселом пиру, наравне с мужчинами охотилась на лесного зверя.

Уже тогда было ясно, что такая женщина способна не просто быть женой, но и управлять в своем будущем доме. Витовту это было на руку, А Василий, давно сам себе не принадлежавший, попавший из заложников в женихи, мечтал только об одном — вернуться, наконец, к родителям, в безопасный отчий дом, в Москву. И был ради этого согласен на все.

Князья ударили по рукам. Будущая супруга Василия Дмитриевича уже была назначена, выбрана и приготовлена. Оставалось только ждать благословения родителя — Дмитрия Ивановича. А вот оно-то как раз оказалось камнем преткновения.