Читать книгу - "Расцвет русского могущества - Иван Забелин"

Само собой разумеется, что если славяне прошли в нашу страну прежде всего вверх по Неману, то ильменское Славно должно было заселиться уже позднее Славна усть-неманской Руси – Словонии или немано-березинского Словянска или вообще позднее всех тех мест, через которые славяне передвигались в Ильменскую область. Вот почему и самое имя Новгород должно указывать и на старые города Вендского поморья, и на старые славянские города в нашей Сарматии, ибо показание Птолемея о древнейшем поселке ставан ближе всего упадает на неманские славянские края. Правильные раскопки курганов и городищ в тех местностях могли бы раскрыть многое в отношении поверки этого предположения.

Как бы ни было, но Новый город указывает на новое городское поселение, которое начиналось уже не от родового быта, а прямо от быта городового, не из села и деревни, а из старого города. Сюда собрались для поселения люди, связанные не кровным родством, а целями и задачами промысла и торга, собрались, следовательно, не роды, а дружины, в смысле промысловых ватаг и артелей. Вот почему зародыш Новгорода не мог быть родовым; он был дружинный, общинный, в собственном смысле городовой, т. е. смешанный из разных людей, не только разнородных, но отчасти, быть может, и разноплеменных. Если бы собрались сюда люди и не из города, а из сел и деревень, но разные люди, от разных мест и сторон, то и в этом случае их дружина необходимо должна была сложить свой быт по городскому, т. е. общинному, порядку. А люди сюда пришли действительно разные, из разных мест и сторон.

Несомненно, что древнейшим поселком Новгорода должно почитать Славно, возвышенную и выдающуюся мысом местность на правом восточном берегу Волхова, у истока Волховского рукава, называемого Малым Волховом и Волховцем. По пути из Ильмень-озера в Волхов это единственная местность, наиболее пригодная для городского поселения как по удобствам пристанища, так и по целям первоначальной защиты и безопасности. Она господствует над широкой поемной долиной, где проходит Волховец с протоком Жилотугом и где, дальше к югу, разливает свои протоки и озера устье реки Мсты, впадающей в Ильмень верстах в 12 южнее Новгорода. В весеннее время все это пространство покрывается водой, так что подгородные деревни, монастыри, самый Новгород с этой стороны, именно Славно, остаются на островах и представляют, по замечанию Ходаковского, вид, подобный архипелагу. Господствуя над множеством протоков и заводей, Славно тем самым обозначает вообще топографический характер древнейших славянских поселений, которые повсюду отыскивали себе тех же удобств – скрываться от преследований и нападений врага или внезапно выходить на него из засады и в то же время быть близко к цели своих промыслов. Таков был славянский поселок на устьях Немана, такова была Запорожская Сечь, таков был и русский Переяславец на устьях Дуная (место Преслав у Тульчи), таков был у лютичей и Воллин на устьях Одера. Новгородское Славно помещалось на устьях Мсты и Волхова. Припомним и помещение венетов Галлии и Адриатики. Выбрать для поселения такое место могли, конечно, только люди, вечно жившие на воде в лодках, и притом люди, пришедшие в чужую сторону или окруженные чужеродцами. Славно над Волховом и над всей Мстинской долиной возвышалось холмом и мысом, смотревшим прямо на озеро, вдоль Волховского потока, так что этот Холм красовался еще издалека. На Холму еще в 1105 году упоминается уже церковь Св. Илии, что дает повод предполагать, что здесь стоял новгородский Перун, и не это ли место именовалось в то время Перынью, откуда свержен идол, поплывший под мост города и бросивший на этот мост знаменитую палицу в наследие задорным старым вечникам?

Ходаковский полагал, что языческое святилище находилось в двух поприщах (в 3 верстах) южнее Славенского Холма и против него, на том же берегу Волхова, тоже на небольшом островке или холме, который издревле прозывался Городищем. Это Городище было особым жилищем князей, так как здесь находился их дворец и здесь же происходил княжеский суд. Оно могло быть выстроено еще в глубокой древности с целью уходить в него для осады. В этом смысле оно могло соответствовать запорожской Скарбнице, существовавшей тоже на островке посреди протоков и лесов. Оно же имело значение передовой тверди в войнах с суздальской русью, которая приходила по течению Мсты.

Подле древнего Славна, по берегу Волхова, дальше к северу, распространялся Плотницкий конец, имевший население такое же славянское, ибо сами новгородцы известны были по всей Руси как плотники. Оба конца составляли одну возвышенность вроде острова, в длину по берегу Волхова версты на две, в ширину на версту. В Славянском конце, на береговой, особо возвышенной и выдающейся мысом его средине, находился Торг, торговище, а подле него Ярославово дворище. Это была Торговая сторона всего города. Вот почему здесь же мы находим и жилище варягов, в Варяжской (Варецкой) улице, облегающей самое Славно с севера, и Варяжскую церковь Св. Пятницы, стоявшую на Торговище^[64]; находим ручей Витков, улицу Нутную, которая, огибая Славно, следует после Варяжской и Бардовой и объясняется вендскими именами^[65].

На плане Новгорода 1756 года еще можно видеть, что древнейший поселок, Славно, направлением самых улиц выделяется особым средоточием жизни. Эти улицы Варяжская, Бардова, Нутная идут около него по круговой линии, пересекая или упираясь в главную улицу, которая и называлась Славной и направлялась от Ильменского мыса к Торгу по направлению Волхова. Ильменский мыс с храмом Ильи Пророка и составлял средоточие или главную высоту всего Славна. Мы уже говорили, что здесь в языческое время мог стоять истукан Перуна.

На другой стороне Волхова против Славна и Плотников распространялось смешанное население, посреди которого еще при Рюрике был выстроен кремль – детинец.

Здешний древнейший поселок, находившийся прямо против Плотников, именовался Неревским концом, быть может, так прозванным от стороны, где жила нерева, или нерова, упоминаемая летописцем, между Корсью и Либью, в одном месте взамен Сетьголы, и оставившая свое имя в теперешней реке Неров, текущей из Чудского озера в Финский залив, где находится и город Нарва, древний Ругодив.

Но, основываясь на этом имени, нельзя утверждать, что население Неревского конца было чудское – финское. Финское племя, населявшее Новгородскую землю, особенно на запад от Волхова, прозывалось собственно водью. Имя нар, нер, нор, нур^[66] с различными приставками встречается по большой части в среде славянских поселений, а начальный летописец самим славянам дает древнейшее имя «норци», как колену от 72 язык, разошедшихся по земле после Столпотворения. Это имя невольно переносит нас к геродотовским неврам и к их переселению в землю вудинов, быть может, в землю и новгородской води.