Читать книгу - "Остров кошмаров. Томагавки и алмазы - Александр Бушков"

В конце концов принцу удалось бежать из Шотландии при обстоятельствах довольно романтических, достойных, право же, фильма или романа. Судьба его каким-то образом свела с молодой шотландкой из небедного дома Флорой МакДональд, то ли якобиткой, то ли придерживавшейся той же точки зрения на «своего парня Чарли Стюарта и чертовых сассенахов». Она попросила его побриться как можно старательнее, облачила в женское платье и поехала с ним в повозке на северо-запад, выдавая Красавчика Чарли за свою горничную. Скромную такую горничную, ужасно застенчивую, прятавшую личико от мужчин и надвигавшей чепец поглубже на глаза…

Это не выдумка – так и было! Некоторые считают, что во время этой неблизкой поездки состоялся скоропалительный роман: принц в полном соответствии с прозвищем был красавчиком и славился умением покорять девичьи сердца – и Флора, вспоминали, была красотка. Но, как говорится, ответ знает только ветер…

Флора и ее так и не разоблаченная «горничная» добрались до побережья и переправились на остров Скайе. Там отыскался корабль, и принц уплыл во Францию.

Кто-то определенно настучал – и красавицу Флору закатали не куда-нибудь, а в Тауэр. Собирались судить, однако через год помиловали и выпустили. Во-первых, МакДональды были сильным и влиятельным кланом, с которым не стоило обострять отношения, во-вторых, не стоило злить остальных шотландцев, и без того готовых взбунтоваться – после всего, что на них обрушилось с поражением на Куллоденской пустоши.

Репрессии были нешуточные. Какое-то время сгоряча казнили направо и налево, и участников мятежа, и тех, кто просто подвернулся под горячую руку. Потом принялись действовать уже обдуманно и методично. Чтобы «прищемить» предводителей кланов, у них отобрали право суда (вообще-то пережиток средневековья, так что его ликвидация внутреннего протеста не вызывает. В самом деле, что хорошего в том, что вождь по своему произволу мог бросить в темницу любого, за реальную или вымышленную вину, все равно – а тот не имел права подать апелляцию королевским властям).

Но вот все остальное… Прошли массовые конфискации как земель, так и имущества. Хайлендерам запретили не только носить оружие, но и говорить на родном гэльском – только по-английски. Да вдобавок неведомо с какого перепугу запретили носить килты – только штаны.

Против этого хитроумные хайлендеры быстро отыскали надежное средство. Стали прошивать килт между ног толстой ниткой. Получались как бы и штаны. Ну а оказавшись подальше от властей, нитку можно было и выдернуть…

(Большой любитель изящных дипломатических оборотов Дж. М. Тревельян лишь мимоходом, в середине длинной фразы упоминает «ликвидацию якобитской проблемы», не расшифровывая, что он имеет в виду. О мятежах 1715 и 1745 годов он не упоминает вообще. Как и не было их, как будто Красавчик Чарли не стоял едва ли не под Лондоном, а король Георг Второй не распихивал лихорадочно по карманам драгоценности, собираясь бежать из страны. Загадочная все же зверюшка – Тревельян. Впрочем, иные прочие крупные английские историки не лучше…)

Красавчик Чарли не пал духом и от борьбы за престол не отказался. 13 сентября 1750 г. он тайно посетил Лондон, получив сведения, что там готовится серьезный якобитский заговор. Но, очень быстро точно выяснив, что все это не более чем фантазии и пустая болтовня, через пять дней уехал обратно в Париж. Английская контрразведка его поездку как-то проглядела…

Однако два года спустя серьезный якобитский заговор все же составился. Люди в нем участвовали неглупые и решительные, и задумано все было не по-детски: шестьдесят человек должны были ворваться в Сент-Джеймсский дворец, убить короля Георга Второго, перебить всю его семью и пригласить «на царство» Молодого Претендента. Учитывая, что некоторые из заговорщиков участвовали в боях 1745–1746 годов и крови не боялись, это было очень серьезно.

Заговор тщательно готовили почти год. Часть заговорщиков от участия в нем отказалась – узнав, что Принц Чарли в Париже связался с некоей молодой красоткой по имени Клементина Уолкиншоу, которую некоторые якобиты по каким-то своим причинам считали агентом английской секретной службы. И опасались, что английские власти через нее узнают о заговоре заранее и достаточно много.

(Работала ли красотка Клементина на англичан или нет, историки разведки не пришли к единому мнению до сих пор. Зато достоверно известно другое: пила девушка, как сапожник. В ее компании быстро спился с круга и Карл Эдуард, став законченным алкоголиком.)

Весной 1753 г. заговор как-то сразу затормозился и самоликвидировался. Причины так и остались неясными. Некоторые полагают, что причиной стал арест шотландца Арчибальда Камерона, одного из руководителей. Однако он ничего не выдал и был повешен за участие в мятеже Принца Чарли. Возможно, заговорщикам стало известно, что английская разведка уже знает об их планах чересчур много. А она и в самом деле знала – от внедренного к обосновавшимся во Франции якобитам агента, сына вождя одного из шотландских кланов Элистера МакДоннелла (рабочий псевдоним – Пикль, по имени главного героя знаменитого в ту пору романа Тосаса Смолетта «Приключения Перегрина Пикля». Должно быть, начитанный был юноша).

А в общем, об этом заговоре известно крайне мало. Имена его участников известны далеко не все, как и многие подробности. Суть в другом: после самороспуска этого заговора стало окончательно ясно, что якобитское подполье реальной силы не представляет и серьезных неприятностей причинить не способно. Еще долго огородами пробирались курьеры с зашифрованными письмами, еще долго английская контрразведка за ними охотилась в Англии и на континенте, но по большому счету уже стало ясно, что все это не более чем мышиная возня и Стюарты на английский престол уже никогда не вернутся – а Ганноверы сидят на нем достаточно прочно.

И все равно еще больше двадцати лет продолжались никому не нужные в принципе шпионские игрища: до середины 70-х годов XVIII века английские агенты тщательно отслеживали все перемещения и контакты Карла Эдуарда – а он, даром что стал законченным алкоголиком, часто уходил от наблюдения, переодеваясь, гримируясь, приклеивая усы и бороду. Все это ни на что уже серьезно не влияло, продолжалось по какой-то дурацкой инерции…

Если уж речь зашла о разведке – во второй половине XVIII в. произошли два интересных события. Адмиралтейство, то есть военно-морское ведомство, обзавелось своей разведкой, функционировавшей как постоянная контора. Состояла она из двух отделов: внутреннего и внешнего. Агенты внутреннего собирали всевозможную информацию у капитанов и матросов торговых судов, у прибывших из-за границы купцов – как английских, так и иностранных. Когда интересного собеседника подпаивали в трактире и втягивали в разговор, выведывая то, что их интересовало, когда попросту подслушивали разговоры в трактирах, кофейнях, гостиницах.

Внешний отдел, как легко догадаться, занимался заграничной разведкой, работал преимущественно против Франции и Испании, главных соперниц Великой Британии на морях-океанах (порой воевавших меж собой, но гораздо чаще пребывавших в союзе, направленном в первую очередь против Англии). Деятельность шла по двум направлениям: англичане подкупали служащих военного или морского министерств, имевших доступ к секретной информации, и направляли агентов в главные испанские и французские военные гавани.