Читать книгу - "Сияние славы самурайского сословия - Вольфганг Акунов"

Еще чаще западные европейцы-«франки» (с легкой руки Вильгельма Рубрука, посланца французского короля-крестоносца Людовика Святого ко двору монгольского Великого хана) именовали монголов не «татарами», а «тартарами», то есть «исчадиями ада», «сынами преисподней» (по античному названию глубочайшей части подземного мира, в которой мучились самые страшные грешники, например, богоборцы-титаны – Тартару; от слова «Тартар» происходит также наше выражение «провалиться в тартарары», то есть «низвергнуться на самое дно преисподней»).

Изначально татары были южными соседями монголов. Между монголами и татарами долгое время шли казавшиеся нескончаемыми войны за водные источники, пастбища и табуны, пока монголы к середине XII века не добились перевеса в силах. До тех пор, пока гегемония татар была очевидной, монголы считались частью татар. Но уже в XIII веке татар стали рассматривать как часть монголов. При этом название «татары» («татабы», «таталы») в Азии исчезло (хотя именно «татарами» впоследствии стали именовать себя поволжские тюрки – потомки волжских булгар и хазар, ставшие подданными созданной монголами Золотой Орды). По мнению многих антропологов, тот расовый тип, который ныне считается «монголоидным», был изначально свойствен именно «тата»-татарам. Древние монголы были, согласно свидетельствам летописцев и фрескам, найденным в Маньчжурии, высокорослыми, бородатыми, светловолосыми и голубоглазыми. Современный же облик потомки тогдашних монголов приобрели вследствие смешанных браков с окружавшими их многочисленными низкорослыми, черноволосыми и темноглазыми племенами татар.

Кстати, и о древних тюрках китайские летописи также сохранили достаточно непривычные для нас сегодня описания:

«Тюрки с голубыми глазами и рыжими бородами… суть потомки усуней» (европеоидного народа, населявшего на рубеже Христианской эры Тянь-Шань, потомками которого, согласно Л.Н. Гумилеву, китайцы XVII века cчитали русских землепроходцев). Впрочем, довольно об этом…

Превосходно обученные, выросшие в седле татаро-монгольские всадники, вселявшие страх во все народы средневековой Азии и Европы, на своих маленьких, мохнатых лошадках, под белым «девятибунчужным» (то есть украшенным, по мнению одних исследователей, девятью черными хвостами яков, а по мнению других – например, выдающегося востоковеда Ю.Н. Рериха – девятью белыми конскими хвостами) знаменем Чингисхана (согласно М.Д. Симашко, у монголов было «хвостатое знамя цвета теплой крови», а согласно Ч.Т. Айтматову – черное знамя с ярко-красной каймой и вышитым яркими шелками и золотой нитью огненным драконом, извергающим из пасти пламя), побеждали народ за народом, страну за страной. Наряду с тяжелыми конниками, покрытыми (вместе с лошадью) пластинчатой броней из толстой буйволовой кожи и металла, вооруженными длинными пиками, мечами и саблями, основную ударную силу татаро-монгольской армии составляли мобильные конные лучники в многослойных стеганых ватных халатах«тегелеях», чья меткость наводила ужас на врагов и не раз решала в пользу татаро-монголов исход решающих сражений. Среди монголов (как и среди других степных народов описываемого периода) наибольшим распространением пользовались луки двух основных типов: «скифские» и «гуннские» («парфянские»). «Скифский» лук имел до одного метра в длину, гибкую центральную часть (рукоять), резко отогнутые назад и почти прямые плечи (приблизительно вдвое превышающие рукоять длиной), и не столько округлый, сколько угловатый изгиб, переходящий от рукояти к плечу. «Скифский» лук был сложносоставным, усиленным пучками сухожилий, с костяными и бронзовыми, нередко художественно оформленными, накладками. От «скифского» лука несколько отличался «гуннский» («парфянский») лук, имевший выгнутые с обеих сторон, широкие и глубокие внутрь плечи, разделенные посередине прямым бруском круглого сечения. Когда монгольские стрелки натягивали свой мощный составной лук «до глаза», стрела летела на четыреста метров, а когда они натягивали его «до уха» – то и на все семьсот! Дело в том, что монголы (у которых военное обучение всех мальчиков начиналось с шестилетнего возраста), специально развивали у лучников определенные группы мышц. Для сравнения: считавшиеся лучшими в Европе прославленные английские (а также валлийские) лучники метали стрелы из своего знаменитого «длинного лука» («лонгбоу») в среднем всего на двести пятьдесят метров.

Основой организации монгольского войска была десятичная (десятеричная) система: минимальной боевой единицей был десяток воинов, из состава которого выбирался десятник. Десять десятков составляли сотню, командира которой (сотника) назначал тысячник. Десять сотен составляли тысячу во главе с тысячником. Более крупную войсковую единицу – «тумынь», или «тумен» (которую древнерусские летописцы именовали «тьма»), состоявшую из десяти тысяч воинов (во главе с темником) ввел Чингисхан, утверждавший темников в должности лично. Несколько «туменов» составляли корпус или отдельную армию.

Особой частью монгольского войска являлась личная гвардия каана – «кешиг», – состоявшая из наиболее достойных и выдающихся воинов (причем Чингисхан включал в свою гвардию не только монголов и татар, но и представителей других народностей своей многоплеменной державы, исходя из критериев воинской доблести и личной преданности государю).

В монгольской армии имелись и части специального назначения. Согласно китайским источникам, воинственные вожаки и крепкие дружинники-«нукеры» отбирались в специальные пятерки, находившиеся в непосредственном распоряжении командующего и именовавшиеся «войсками баатуров (багатуров, батыров, богатырей)».

В ходе войн с Китаем (не представлявшим собой единое централизованное государство, а разделенным к описываемому времени на три враждовавших не только с монголами и татарами, но и друг с другом Империи – Цзинь, Сун и Си-Ся), в монгольской армии были созданы отдельные части технических родов войск: «артиллерийские», инженерные и даже военно-морские.

Как говорится в «Сокровенном сказании монголов», их «держава была основана на коне». Конские табуны являлись главным богатством монголов. Количеством лошадей монголы определяли силу войска. Соответственно, главным родом войск у монголов была конница, которая подразделялась на тяжелую и легкую. Тяжелая конница вела бой с главными силами неприятеля. Легкая конница несла сторожевую службу и вела разведку. Она также завязывала бой, засыпая тучами стрел и тем самым расстраивая неприятельские ряды. Монголы отлично стреляли из луков даже со скачущего коня.

Структура войска монголов выглядела следующим образом. «Нойон» (военачальник) имел под своим командованием дружину «нукеров» («друзей»; любопытно, что «друзьями» – «гетайрами», «гетерами» или «этерами» – именовались также дружинники македонских царей, а впоследствии – воины отборных конногвардейских частей восточно-римских, или византийских, Василевсов-Императоров). Нукеры были, прежде всего, воинами, всегда готовыми к бою, и являлись ядром вооруженных сил племени. Постепенно нукерская дружина превращалась в гвардию, которая комплектовалась из представителей знати и из самых ловких, смелых и крепких воинов племени.

В основу организации войска была положена десятеричная система. Войско делилось на десятки, сотни, тысячи и десятки тысяч («тумены», «тумыни», «тьмы»), во главе которых стояли, соответственно, десятники, сотники, тысячники и темники. Военачальники всех рангов всегда непременно имели отдельные палатки, резерв лошадей и оружия. Характерной особенностью и одной из главных отличительных черт монгольского войска было полное отсутствие колесного обоза. Допускались только повозка хана и кибитки особо важных лиц. Так, у одного из главных военачальников «Потрясателя Вселенной» Чингисхана – кривого Субудай-Багатура (красочно описанного в одной из любимых книг нашего детства – историческом романе В.Г. Яна «Чингиз-Хан» монгольского полководца по прозвищу «Тигр с перегрызенной лапой») имелась окованная железом повозка китайской работы с бойницами, прорезанными в стенах (своеобразный прообраз современного бронетранспортера), в которой полководец «Потрясателя Вселенной» ночевал, опасаясь подосланных убийц или внезапного ночного нападения врага.