Читать книгу - "Казино. Любовь и власть в Лас-Вегасе. Риск, азарт, искушение - Николас Пиледжи"

Я вернулся вниз и увидел, что наблюдатель использует какое-то убранное в карман электронное приспособление. Я немедленно вызвал по громкой связи мистера Армстронга с семнадцатого стола для блэкджека, что было тайным сигналом для охраны к взятию семнадцатого стола в кольцо. Я не хотел, чтобы эти парни унесли с собой хоть сколько-нибудь наших денег.

Вокруг стола собралась куча зевак, но нам не хотелось поднимать шум, поэтому один из охранников в штатском подобрался поближе к игроку, и пока второй охранник на секунду отвлек внимание толпы, ткнул небольшим электронным пультом – типа шокера – шулеру в грудь, и тот повалился на пол.

Мы подняли его и с криками“ Сердечный приступ! Сердечный приступ!” уволокли в дальнюю подсобку. Охранники заверили присутствующих, что проследят за его выигрышем. И только нам стоило унести парня из зала, как все продолжили играть, словно не было ни его, ни его выигрыша.

Мы разорвали на нем брюки и обнаружили устройство, с помощью которого он получал сигналы. Для меня этих доказательств было достаточно. Я спросил его, правша он или левша. Он ответил «правша», после чего два охранника схватили его правую руку и прижали ее к поверхности рабочего стола, а третий схватил большой желтый резиновый молоток и пару раз хорошенько по ней врезал.“Ну, теперь левша”, – сказал я. Затем мы привели его напарника и пообещали ему такую же участь, если только они оба тотчас не уберутся из “Стардаст” и не расскажут всем своим дружкам о том, что в это казино им теперь лучше не соваться. Они поблагодарили нас, извинились и обещали передать послание всем, кому можно. Мы сфотографировали их, записали их данные и отпустили. Больше они не возвращались.

Богатые кутилы были людьми самого разного рода деятельности. Среди них были дантисты, юристы, кардиохирурги, брокеры, бизнесмены, розничные торговцы, промышленники; многие предпочитали сохранять анонимность. В “Стар-даст” редко появлялись акулы и транжиры вроде Аднана Кашогги^[20].

Но у нас проходили кабаре-шоу Лидо, а их Кашогги любил. Лидо тогда считалось в Вегасе главным развлечением. Нам звонили из “Сизарс”, и мы резервировали для Кашогги места в первом ряду. Знаменитости и ведущие получали бесплатный номер и пригласительный билет вне зависимости от того, собирались они останавиться в нашем отеле или нет. Кашогги обычно приезжал в компании от восьми до двадцати человек, и мы бесплатно угощали их ледяным “Дом Периньоном”, икрой, чем угодно.

В конце вечера он проигрывал деньги, словно в благодарность за наше гостеприимство. Он ставил от нескольких сотен до тысячи. Он был азартен и мог оставить от пяти тысяч до двух миллионов долларов. Бросающий кости Кашогги – это незабываемое зрелище. Я просто стоял и смотрел. У парня был неограниченный запас денег.

Однажды он отправился в ювелирный. Так непринужденно, как мы с вами отправились бы за йогуртом. Он накупил для какой-то девки драгоценностей на сотни тысяч долларов.

Когда он достал кредитку, чтобы расплатиться, бедная продавщица попрощалась с продажей. Но когда она проверила баланс, оказалось, что у него миллионный кредит.

Когда Кашогги появлялся в казино, половина красоток Беверли-Хиллз была готова прыгать на ближайший рейс. Как игрок он был просто нечто, а еще с ним всегда были азиаты – не менее адские игроки. Некоторые даже более азартные. Ребята, которые могли проиграть два, три, четыре миллиона, вернуться через пару месяцев и повторить то же самое».

Большинство работников «Стардаст» чувствовали, что внезапное появление Левши Розенталя в роли администратора обусловлено чем-то бо́льшим, нежели желанием мужчины средних лет изменить образ жизни и удовлетворить просьбу жены. «Левша на самом деле никогда не был обычным новичком, – рассказывал Джордж Хартман, бывший дилер блэкджека в казино “Стардаст”, который обучал Левшу азам работы. – Он знал всех из верхушки. Он начинал как администратор игрового зала. Уже через неделю все обращались к нему как к начальнику, хоть его должность этого не подразумевала. Слухи быстро разлетелись.

Мы всегда знали, что “Стардаст” управлялся из Чикаго. Алан Сакс был из Чикаго. Менеджер казино Бобби Стелла и начальник смены Джин Чиморелли оба были из Чикаго, как и десятки распорядителей, администраторов залов и дилеров. Тот факт, что Левша был парнем из Чикаго, лишний раз доказывал наличие у него хороших связей, но у кого хватило бы духу спросить?

Проблема в те времена заключалась в том, что никто на самом деле и не знал, кому принадлежало то или иное казино. Плевать на подпись в закладной, документы на право собственности для большинства казино были слишком запутанными. За долгие годы с момента подписания в них появлялось столько теневых партнеров, совладельцев, фиктивных лиц и ключевых инвесторов, что человек со стороны никогда бы в этом не разобрался, и даже множество своих парней зачастую не знали реального владельца».

Доминирующее положение и власть Левши в «Стардаст» были столь очевидны, что по прошествии пары месяцев Совет Невады по контролю за играми задался вопросом, не пора ли Левше подать заявление на получение лицензии руководящего работника.

У Розенталя было разрешение на работу, но разница между получением лицензии на азартные игры и получением разрешения на работу подобна разнице между крупным игроком и тем, кто забрасывает пятицентовики в игровой автомат. «Как разрешение на работу, так и лицензия выдавались только после проверки ФБР на отпечатки пальцев, – рассказывает Шеннон Байби, член Совета Невады по контролю за играми. – Но для выдачи лицензии на управление или владение казино мы должны знать абсолютно все, включая прошлые места работы и проживания, начиная с восемнадцатилетнего возраста. Мы проводим проверку собственного капитала, проверяем все банковские счета, запасы материальных средств и кредиты. Опрашиваем банкиров и брокеров. Наши агенты проверяют активы, где бы они ни хранились. Мы отправляем своих агентов в командировки по всему свету для проведения проверок, а кандидат заранее оплачивает все сопутствующие расходы».

Джеффри Сильвер, консультант Совета Невады по контролю за играми, находился в своем офисе, когда к нему зашел Дауни Райс, бывший агент отдела ФБР в Майами. Сильвер рассказывал: «Дауни была нужна информация по какому-то делу, над которым он работал во Флориде. Мы разговорились, и он спросил, чего нового, а я ответил, мол, ничего, собираю стандартную информацию о парне по имени Фрэнк Розенталь, который хочет получить лицензию. Дауни на секунду замолчал, а потом сказал: “А, Левша что ли?” Я спросил, знает ли он Фрэнка Розенталя, и он сказал:“Я работал над его делом во Флориде”. Мы раздобыли немало информации о Левше.

К тому моменту я уже получил предварительные данные по Розенталю от нашего главного следователя, но они касалась исключительно его прошлых дел в Неваде. Там не было ни слова о его проблемах во Флориде или где-либо еще.

У нас на носу стояли открытые слушания по поводу выдачи лицензии, а тут я совершенно случайно узнаю о прошлом Левши.