Читать книгу - "По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - Игорь Козлов"

Тем временем 25 сентября (7 октября) 1879 г. в Вене был заключен секретный австро-германский оборонительный договор^[1532]. Стороны обязывались в случае нападения на одну из них со стороны России «выступить на помощь друг другу со всей совокупностью военных сил своих империй»^[1533]. В ходе подготовки договора Бисмарк стремился к тому, чтобы стороны приняли на себя такое обязательство не только на случай нападения России, но и Франции. Однако с этим категорически не согласился Андраши, и Бисмарку пришлось уступить.

В той конфигурации, которую принял договор, он оказался даже более выгоден Австро-Венгрии, нежели Германии. От возможного военного выступления Петербурга, в случае резкого обострения австро-русских противоречий на Балканах, Вена страховалась поддержкой Берлина. По крайней мере, она на это очень рассчитывала. Германия же не имела с Россией региональных трений и поэтому в гораздо меньшей степени нуждалась в австрийских гарантиях. Адекватного же обязательства в отношении Парижа Берлин от Вены не добился.

Бисмарку нужна была Россия, только она могла выступить реальным гарантом незыблемости германских завоеваний в Европе. Только при нейтралитете царя Германия могла еще раз расправиться с Францией. Поэтому германский канцлер и затаскивал Австро-Венгрию с Россией в трехсторонний формат соглашения, в котором Германия могла чувствовать себя в относительной безопасности. Дворы же Вены и Петербурга демонстрировали иную мотивацию. Каждый из них ревниво стремился притянуть Берлин исключительно к себе, заручившись его поддержкой для усиления собственных позиций. И в первую очередь это относилось к австро-русскому противостоянию на Балканах.

Но в возобновляемый «Союз трех императоров» Австро-Венгрию загонял не только Бисмарк. В апреле 1880 г. на парламентских выборах в Англии победили либералы во главе с У. Гладстоном и сменили кабинет консерваторов Б. Дизраэли. Уже из документов, датированных 23 апреля (4 мая) 1880 г., — ответного письма премьер-министра Гладстона австрийскому послу в Лондоне А. Карольи и циркуляра нового госсекретаря по иностранным делам лорда Г. Гренвилла — вырисовывались контуры серьезных изменений во внешней политике Великобритании^[1534].

В немалой степени волну политических новаций поднял уже упоминавшийся меморандум генерала Гордона, получивший распространение именно в апреле 1880 г. Генерал предлагал отбросить иллюзии в отношении осуществимости реформ в провинциях Османской империи и приступить к ее ускоренному разделу. По его мнению, Армения уже фактически контролировалась русскими, Англия должна была полностью подчинить Кипр и аннексировать Египет, Франция — Сирию, Италия — Абиссинию. Территориальные приращения должна была получить Греция, а Болгария — объединиться. Константинополь же должен был перейти под патронат Европы. «Я уверен, — писал генерал, — что будет вполне возможным договориться с Россией по этим вопросам»^[1535].

Придя к власти, либералы Гладстона начали дистанцироваться от курса консерваторов на повсеместное противостояние России и поддержку с этой целью Турции. Следствием чего стал их более сдержанный подход к взаимодействию с Австро-Венгрией на Балканах. Гладстон в ответе Карольи даже выразил свои «серьезные опасения» по поводу роли Австро-Венгрии в этом регионе^[1536]. Позднее же новый английский премьер заявил: