Читать книгу - "Сапфо - Игорь Суриков"

Теперь вопрос следует поставить так: почему первая и величайшая поэтесса античности творила именно в архаическую эпоху истории Древней Греции (а эпоха эта, напомним, датируется VIII–VI веками до н. э.)? И тут перед нами — тоже не случайность, а закономерность.

Именно в архаическую эпоху у эллинов появляется литература. По той простой причине, что именно тогда у них впервые возникает алфавитная письменность (самая ранняя древнегреческая надпись датируется рубежом IX–VIII веков до н. э.^[73]). А пока нет письменности — по вполне понятным причинам нет и литературы, а есть только устное народное творчество, фольклор.

Литература органично вырастает из фольклора. С этим обстоятельством, вне всякого сомнения, связан тот факт, что первые литературные памятники — это памятники поэзии. Да и на протяжении почти всей архаической эпохи поэтические жанры всецело доминируют в сфере словесности. Только в период поздней архаики у греков начинает появляться первая проза: юридическая (тексты древнейших законов), философская (трактаты самых ранних из досократиков), протоисторическая (сочинения мифографов и генеалогов). Но от этой прозы дошли настолько жалкие остатки, что их подчас невозможно полноценно анализировать. И, как бы то ни было, годы, в которые жила Сапфо, — это совершенно точно годы, когда не было еще литературной прозы.

Полагаем, что данный феномен характерен для всех или почти всех цивилизаций, когда-либо существовавших в истории (во всяком случае, для цивилизаций «первичных», а не «вторичных», то есть возникавших на периферии более крупных и под их определяющим влиянием). Задумаемся: шумеро-аккадский «Эпос о Гильгамеше» и индоарийские «Веды», англосаксонский «Беовульф» и скандинавская «Старшая Эдда», французская «Песнь о Роланде» и былины о богатырях Киевской Руси — всё это памятники поэзии, отнюдь не прозы: Примеры можно было бы множить и множить…

Причина же этого заключается именно в том, что, повторим, литература вырастает из фольклора. А в области фольклора, несомненно, главным, ведущим жанром является песня — прообраз любой поэзии. Были у тех же греков (как и у всех народов), несомненно, и не-песенные фольклорные произведения — сказки, загадки, пословицы, да отчасти и мифы можно отнести к той же категории (хотя нередко они подавались в стихотворной форме).

Но в самом начале песенный жанр безусловно главенствовал. Песня, вообще говоря, играла огромную роль в культуре древнейших обществ; именно она-то и была колыбелью литературы как таковой. Главным элементом песни, как известно, является ритм; с помощью ритма человек, как мог, упорядочивал хаос повседневной жизни, превращал его в стройный, организованный мир (космос, как выражались греки).

В Элладе, как и где угодно, песен было бесчисленное количество, и они отличались чрезвычайным разнообразием. Всё зависело от исполнителей и от ситуации. Свои песни были у работающих, свои — у воинов, свои — у детей… Особенно много было культовых, обрядовых песен, исполнявшихся в разные моменты религиозной жизни общества. На свадебной процессии пелся гименей, или эпиталамий (выше уже цитировался один эпиталамий, сочиненный Сапфо, в дальнейшем мы познакомимся с некоторыми другими), на похоронах — трен (плач). К божествам обращались с особыми песнопениями — гимнами. Специальные песни существовали для различных празднеств календарного цикла (таких как праздники сбора урожая, выжимания винограда или, скажем, наступления весны).

Из песен-то и родилась литературная поэзия как таковая; далее мы увидим, что она еще долго после своего появления большей частью не читалась вслух (и уж тем более «про себя»). Техникой чтения «про себя», то есть чисто глазами, без участия голоса, античные греки вообще не пользовались^[74], как ни парадоксально для нас может это прозвучать. Обычно читали, собравшись группой: кто-нибудь один из ее состава брал на себя роль чтеца и, держа в руках папирусный свиток (именно такую форму имели тогда книги), оглашал его содержание, а остальные слушали. По мере того как чтец уставал, его могли сменять другие. Но даже если эллин читал «наедине с собой» — то всё равно, как правило, читал вслух.

Так поступали с прозой. Стихи же, повторим, в принципе не читали, не декламировали, а именно пели — под аккомпанемент какого-нибудь музыкального инструмента. В некоторых случаях — как бы полупели, то есть плавно и мерно, речитативом выговаривали стихотворение — слово за словом, строку за строкой. Но уж Сапфо-то, как представительница мелики (то есть песенной лирики; подробнее об особенностях этого жанра будет рассказано ниже), совершенно точно представляла свои произведения слушателям (в основном, конечно, слушательницам) посредством пения. Собственно, то, что мы называем стихами Сапфо, это, если выражаться максимально верно, песни Сапфо (за редкими исключениями).

Кстати, выше уже цитировалось несколько памятников древнегреческой поэзии. И внимательный читатель, вероятно, обратил внимание на интересный нюанс: в них не встречается рифма! Это не случайность; не то чтобы мы до сих пор выбирали какие-то исключения. Это норма: поэты античности действительно не обращались в своем творчестве к рифме.

Вот и опять вещь, для человека нашего времени совершенно непривычная и едва ли не абсурдная. Мы-то считаем само собой разумеющимся, что именно рифмой, а не чем-то иным, поэзия отличается от всего остального. А «всё остальное» — это проза (в том числе и наша повседневная речь; вспомним удивление заглавного героя мольеровской комедии «Мещанин во дворянстве», от кого-то узнавшего, что он… говорит прозой).