Читать книгу - "Трагический эксперимент. Книга 4 - Яков Канявский"

марте 1953 года было принято решение об объединении Министерства внутренних дел и Министерства госбезопасности в единое МВД СССР. 13 марта 1954 года был создан Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. 3 декабря 1991 года Президент СССР Михаил Горбачёв подписал Закон „О реорганизации органов государственной безопасности“, на основании которого КГБ СССР был упразднён и на переходный период на его базе созданы Межреспубликанская служба безопасности и Центральная служба разведки СССР (в настоящее время — Служба внешней разведки РФ).

В мае 1991 года был образован Комитет государственной безопасности РСФСР; 26 ноября он был преобразован в Агентство федеральной безопасности РСФСР, с января 1992 года — в Министерство безопасности РФ.

21 декабря 1993 года был подписан указ об упразднении Министерства безопасности Российской Федерации и о создании Федеральной службы контрразведки Российской Федерации (ФСК России). В апреле 1995 года правопреемником ФСК стала Федеральная служба безопасности (ФСБ).

20 декабря в России отмечается как День работника органов безопасности Российской Федерации — профессиональный праздник сотрудников ФСБ, СВР, ФСО и других российских спецслужб.

Но стоит вспомнить об отцах-основателях спецслужбы: ДЗЕРЖИНСКОМ, ЯГОДЕ, ЕЖОВЕ, БЕРИИ — все они исключительно ловко пользовались своим статусом для получения удовольствий, недоступных простым советским гражданам. Для кого-то это было коллекционирование дамских панталон, а для кого-то — просмотр затейливого порно.

Потомственный шляхтич Дзержинский с детства бредил идеей вседозволенности и безнаказанности. По воспоминаниям его давнего друга Феликса Кона, первый глава ВЧК ещё в гимназии мечтал о рождественском подарке — „шапке-невидимке, чтобы, став невидимым, уничтожить всех москалей“.

Мечта сбылась в расцвете лет, когда вместо шапки в его руках оказались щит и меч.

— Мы представляем собой организованный террор. Это должно быть совершенно ясно, — произнёс Дзержинский в 1918 году, перед тем как с документами на имя Феликса Доманского в очередной раз уехать на отдых в Швейцарию.

Там, вдали от кровавых зорь Гражданской войны, в мещанском благополучии жили его жена Софья Мушкат и сын Ян. Софья Сигизмундовна стала его третьей (после Юлии Гольдман и Сабины Файнштейн) спутницей жизни. Первой же супругой Дзержинского стала именно мадам Гольдман. Два пламенных революционера успели сыграть свадьбу в санатории Лозанны, где лечились от туберкулёза.

Интимного опыта чекист, как и многие в то время, набирался в борделях. „При первом знакомстве с женщинами я робел, при более близком — был грубым“, — пишет он в дневнике. Проститутки вообще извратили его представление о поведении мужчины в постели. „Боюсь, что дружба с женщиной непременно должна перейти в более зверское чувство“, — делился он мыслями с бумагой.

О да! Женщин в подвалах чрезвычайки мучили действительно зверски. Самой распространённой пыткой было засовывание во влагалище белогвардейских и кулацких жён горячих угольков и отрезание грудей.

Но это работа. А выходные Феликс Эдмундович проводил с семьёй на даче. Их у борца за светлое будущее рабочих и крестьян, как и квартир, было три: в Сокольниках, Кунцево и огромное поместье в Любинове Наро-Фоминского района.

Большевики всячески распространяли легенду, по которой Железный Феликс так много работал, что постоянно оставался ночевать в рабочем кабинете. Всё это было придумано, дабы отвести подозрения жены Софьи. Между тем на квартирах и дачах чекиста ждали любвеобильные сёстры-хозяйки. Каждой на случай приезда шефа ежедневно выписывался большой продуктовый паёк.

Генрих Ягода, урождённый Енох Гершенович Иегуда, первым поднялся на высшую ступеньку спецслужб. Ему присвоили звание генерального комиссара государственной безопасности, приравненное к званию Маршала Советского Союза.

Сын рыбинского ювелира, он был троюродным братом Председателя ВЦИК Якова Свердлова. И чтобы ещё сильнее укрепить связь с влиятельным родственником, взял в жёны его племянницу Иду Авербах. Это обстоятельство во многом определило карьеру Ягоды.

Человек храбрый и деятельный, он провёл реформу органов, руководил социалистической индустриализацией тайги и Севера, учредил ГУЛАГ и организовал рытьё Беломорканала.

Подвели его разговоры с товарищами, во время которых он прямо говорил, что пора прекратить массовые расстрелы. В итоге вскоре оказалось, что он „готовит покушение на Сталина, государственный переворот и интервенцию“. Ягоду арестовали. На его даче произвели обыск. Опись найденного впечатляет. Огромное количество мехов, антиквариата и ювелирных украшений. Две сплющенные пули, извлечённые из тел убитых в подвале Лубянки Зиновьева и Каменева. Ягода присутствовал при расстреле и взял их в качестве сувенира. Кроме того, в списке: „Вин разных — 1229 бут. Коллекция порнографических снимков — 3904 шт. Порнографических фильмов — 11 шт. Плёнок порнографических с кассетами — 120 шт. Чемодан-кино „Цейс“ — 1 шт. Складной заграничный экран — 1 шт. …“. Плюс ворох женского белья его размера и „резиновый искусственный половой член“.

Страсть генерального комиссара к порнографии не была секретом. Он устраивал её совместные просмотры. А вот в женском платье, с резиновым членом в руках его видели только однажды — во время домашнего новогоднего маскарада.

Перед тем как поставить Ягоду к стенке, новый нарком Николай Ежов велел начальнику кремлёвской охраны Дагину напоследок ещё раз избить бывшего шефа: „А ну-ка дай ему за всех нас“.

Николай Ежов, человек ростом 151 сантиметр — главный исполнитель сталинских репрессий 1937–1938 годов. Его любимое развлечение — во время ночного обхода кабинетов на Лубянке застать следователя за ведением допроса и лично избить подследственного.

Но была у могущественного чекиста „ахиллесова пята“ — слабая на передок жена Евгения (Суламифь) Соломоновна Фейгенберг. Её любовниками числились лётчик Валерий Чкалов, полярный исследователь Отто Шмидт, писатели Михаил Кольцов, Исаак Бабель и Михаил Шолохов. В руки Ежова регулярно попадали полные интимных подробностей стенографические записи измен жены. Прочтя их, он неизменно напивался и избивал её, а свидетельства распутства супруги приказывал уничтожить.

Патологический антисемит Ежов по-настоящему ревновал её только к Бабелю, единственному мужчине, кто доводил Евгению до оргазма. Следуя завету Сталина: „Нет человека — нет проблемы“, Ежов велел расстрелять писателя, отравил любимую люминалом и ушёл в многомесячный запой, который закончился арестом.

Следователь Эсаулов уличил бывшего наркома в том, что тот приукрасил свою биографию, указывая, что отец был рабочим. На самом же деле тот владел домом терпимости, замаскированным под чайную, где сам Ежов в 15-летнем возрасте пристрастился к мужеложству. „После смерти жены он вернулся к своим юношеским привычкам“, — говорит историк Иосиф Тельман.

Один из сожителей наркома, Иван Дементьев, заместитель начальника охраны фабрики „Светоч“, впоследствии показал на следствии, что Ежов занимался с ним „самыми извращёнными формами разврата“. „Радовался, что я забыл в Ленинграде свою вставную челюсть, и неоднократно заставлял брать в рот его член“.

Не менее омерзительны показания второго любовника Ежова — дивизионного комиссара Владимира Константинова. Однажды Ежов попросил