Читать книгу - "Юлий Цезарь. Политическая биография - Алексей Егоров"

Беспрецедентный характер носило военное напряжение. Численность римской армии во 2 Пунической войне достигала 20–25 легионов, но это был абсолютный максимум. В войнах 139–167 гг. (от Замы до Пидны) Рим выставлял от 6 до 13 легионов, а в 167–105 гг. — 6–8 легионов. После Араузиона ситуация радикально изменилась. Со 105 по 100 г. римляне содержали армии в 12 легионов, в 90-е гг. наступило затишье (число легионов сократилось до 4–6), однако в период Союзнической войны римляне мобилизовали 32–34 легиона, примерно столько же выставили союзники. В 87–84 гг. армия сократилась до 24 легионов, однако в гражданской войне 83–82 гг. участвовало 54 легиона. В 78–70 гг. Рим снова выставлял от 25 до 42 легионов, спад произошел в 69–63 гг. (26–28 легионов) и далее в 62–53 гг. (10–18 легионов). Впрочем, в 49^45 гг. численность армии снова выросла до 40–45 легионов.

Подлинной знаковой фигурой, символизирующей период 80–49 гг. был не Помпей, Цицерон или Катон. Настоящим создателем «республики» последних десятилетий был Луций Корнелий Сулла, победивший в гражданской войне 83–82 гг. и ответственный за большую часть ее жертв. Сулланские проскрипции уничтожили и подавили оппозицию, сулланские законы прямо или косвенно регламентировали жизнь римского общества, сулланская колонизация создавала массовую базу режима, а созданная Суллой политическая элита правила Римом в течение трех десятилетий.

Возможно, эта корпорация не имела некоторых признаков, свойственных современным партиям, однако победившая «партия власти» обладала высокой степенью единства и корпоративности, будучи связанной между собой многочисленными родственными, деловыми и партнерскими связями и выступая единым фронтом в сенате, во время судебных процессов и на выборах, всегда будучи готова пойти на силовой вариант. Из 61 консула 79–49 гг. 23 сражались под знаменами диктатора, 16 состояли с ними в родстве (как правило — дети), а большинство из оставшихся 20 были их политическими партнерами и единомышленниками. У «партии власти» были свои общепризнанные лидеры. В 70-е гг. ими были Метелл Пий, Лутаций Катул, братья Лукуллы, Гортензий, Метелл Критский. Несколько особняком стояли Помпей, Красс и Сервилий Исаврийский. В 60–50-е гг. их место заняли Метелл Целер, Лентул Спинтер, Ann. Клавдий Пульхр, Домиций Агенобарб, Бибул и др., а их идейным лидером стал М. Порций Катон. При всем разнообразии личных, клановых и даже идейных и политических интересов, эти люди выступали единым фронтом против любого противника.

Сулланская элита контролировала не только власть, но и деньги. После победы Суллы, в руках диктатора и его окружения скопилось 350 млн. сестерциев. Состояние Красса выросло до 180 млн., Помпея — до 70 млн. В этот круг, вне всякого сомнения, входили Лукуллы, Гортензий, Домиций Агенобарб и клан Метеллов. Если одни олигархи уже достигли подобных богатств, то другие к этому стремились, что вызывало небывалую коррупцию. Так, в деле Верреса фигурировало около 100 млн. сестерциев, а число коррупционных процессов было необычайно велико, даже несмотря на то, что сулланцы крайне неохотно «сдавали» своих коллег. Для сопоставления, заметим, что даже в «лучшие» времена в государственной казне было 200–400 млн. сестерциев, военный бюджет составлял не менее 75–80 млн., а подавляющее число из 300 000 граждан жили за чертой бедности и получали бесплатный хлеб.

Чисто внешне эта «республика нищих и миллионеров» имела ряд демократических свобод. В Риме I века был формальный суверенитет народа, выборность большинства магистратов, свобода собраний и слова и альтернативные выборы. В 139–107 гг. на всех народных волеизъявлениях (выборы, принятие законов, криминальные процессы) вводилось тайное голосование, а любой римский политик не менее 4–5 раз в жизни обязательно участвовал во всенародных выборных кампаниях.

Информация о консульских выборах показывает, что свободные, альтернативные выборы были весьма редким исключением из правила. В 111 г. лидер популяров Гай Меммий заявлял, что последние 15 лет народ был игрушкой в руках олигархов (Sail.Iug., 31). У нас нет подробностей этих выборных кампаний, но результаты говорят сами за себя: за это время клан Метеллов занял пять консульских мест, а единственным «новым человеком» был консул 122 г. Гай Фанний, получивший место благодаря Гаю Гракху и затем ставший его противником. Косвенным показателем отношения к собственным «избранникам» был народный энтузиазм во время многочисленных в то время процессов против виновников поражений в Югуртинской и Кимврской войнах. В этой ситуации подлинной революцией были выборы Мария в 107 г., вызвавшие, как пишет Саллюстий, небывалую явку избирателей (Sall.Iug., 95). Народ голосовал не только за Мария, но и против нобилитета.

Победившая революция еще в- большей степени лишила народ права выбора. В 104–100 и в 87 гг. консулом становился Марий, а его коллегой был, как правило, кто-либо из сторонников. После, возможно, относительно свободных выборов в 90-е гг. наступали бессменные консульства Цинны, и Карбона (с 87 по 82 гг.), сулланская диктатура и очередность сулланских олигархов в 70-е гг.

Период «свободных выборов», вызванных относительным равновесием правящих оптиматов и различного рода оппозиции, приходится на небольшой период 67–49 гг. Он завершился специфическим выборным кризисом (или кризисами), ставшим следствием всевозможных злоупотреблений, массового подкупа избирателей, силового давления, «черного пиара» и предвыборных скандалов. По мнению Д. Клауда, комиссия по делам о подкупе появилась в Риме уже в 149–120 гг., но именно в период «свободных выборов» происходит резкое ужесточение законодательства. В 67 г. 10-летний запрет занимать должности для осужденного по закону о подкупе стал пожизненным, в 63 г. к этому добавилось 10-летнее изгнание, в 52 г. Помпей сделал изгнание пожизненным.

Электоральные скандалы стали обычным явлением. Первый из них случился уже в 66–65 гг. и привел к «первому заговору Катилины», а за предвыборной борьбой этих лет стоит зловещая тень переворота, который готовили катилинарии.

Новой революцией стали выборы на 59 г. и победа Цезаря, а после относительного равновесия 57–56 гг., Красс и Помпей стали консулами на 55 год. Скандалы 54–53 гг., парализовавшие выборы, привели к диктатуре Помпея, после чего система окончательно зашла в тупик. В 49 г. наступил паралич власти, помпеянцы не могли обеспечить выборы на 48 год.

Насилие на выборах и при принятии законов стало нормой. В 100 г. был разгромлен Сатурнин, с насилия в комициях начались сулланский (88 г.) и марианский (87 г.) перевороты. Оно было регулярным в относительно «спокойные» 60-е гг. и стало постоянным во времена Милона и Клодия. Возникают специальные силовые структуры, способные обеспечить срыв голосования или, наоборот, проведение комиций, Клодий создал особые штурмовые отряды из плебеев, Милон и оптиматы организовывали отряды гладиаторов, Марий, Помпей и Цезарь использовали солдат, как отставных, так и находящихся на службе. Особенно опасным было то, что рост насилия зачастую сопровождал периоды либерализации.

«Свободная республика» преследовала инакомыслие с последовательностью, достойной тоталитарных режимов 20 века, о чем свидетельствует судьба римских диссидентов и оппозиционеров. Можно оставить без комментариев расправы над Гракхами и Сатурнином, убийство Ливия Друза, деятельность комиссии Вария и, наконец, вершину массовых репрессий — сулланский террор с его официальным лишением прав детей репрессированных, наказаниями за укрывательство и помощь жертвам (даже если эту помощь оказывали родители, дети или супруги). Более «либеральная» постсулланская эпоха предпочла «демократические» методы.