Читать книгу - "Семь самураев СССР - Дмитрий Лобанов"

Д. В. Лобанов: Павел Александрович, чем для Вас был Советский Союз?

П. А. Лысов: Страной, в которой я родился, вырос, которой гордился.

Д. В. Лобанов: Скажите, пожалуйста, Советский Союз был мировой сверхдержавой, сильным государством, у которого была вторая экономика мира, мощнейшая армия, передовая наука. Как Вы думаете, что привело к распаду страны? Можно, наверное, выделить внешние причины и внутренние.

П. А. Лысов: Основная причина, конечно же, внешняя. В противостоянии капиталистического и социалистического укладов всегда лежало не просто идеологическое соперничество. Основу этого пртивостояния составляли вполне рыночные ценности: борьба за доступ к сырьевым ресурсам, дешевой рабочей силе и за рынки сбыта. Советский Союз с его 290-миллионным населением, второе государство в мире по объему ВВП, признанный мировой лидер в производстве и экспорте стали и чугуна, нефти, газа и угля, был самодостаточным государством, что подтверждается его историей. Плюс к этому — Вы совершенно правы — мы обладали мощнейшей армией и передовой наукой, были лидерами в ракетостроении. Добавьте сюда огромную территорию, занимавшую шестую часть суши и уникальнейшее геополитическое положение, предполагающее наличие транспортных коридоров между Европой и Азией, между Балтикой и южными азиатскими странами. Само существование СССР было вызовом капиталистической системе, с которым она боролась всеми доступными ей способами.

Не сумев победить Советский Союз в ходе Второй мировой войны, навязанной нам гонки вооружений, капиталистической системе удалось разрушить нашу страну изнутри.

Поскольку начавшаяся перестройка в значительной степени удовлетворила стремление к переменам — демократизации, открытости, реформированию экономических отношений, главную роль в распаде страны сыграл субъективный фактор — лидеры государства.

Д. В. Лобанов: Что касается внутренних причин, еще такой вопрос. А не было ли разрушение СССР желанием советской элиты?

П. А. Лысов: Не думаю, что наши лидеры отдавали себе отчет о последствиях, к которым приведут их действия, и сознательно вели дело к распаду. Скорее, они, являясь заложниками собственных устремлений, стали исполнителями чужых замыслов и проводили политику, которая привела к известному результату.

Д. В. Лобанов: Ваше мнение о роли в этих трагических событиях таких фигур, как Горбачев, Яковлев и Ельцин?

П. А. Лысов: За деятельностью М. С. Горбачева и А. Н. Яковлева я мог наблюдать только со стороны, с Б. Н. Ельциным вместе работали. Думаю, что из трех этих политиков серьезным идеологом был Яковлев. Он был хорошим аналитиком, просчитывал ситуацию и умело моделировал её, пользуясь влиянием на М. С. Горбачева. Такие, как он, обычно направляют действия руководителей, принимающих решения, сами же остаются в тени. Яковлев — один из немногих политиков той поры, осознающих происходящее. Вот он-то как раз представлял себе последствия распада СССР.

Но главные роли на публике в тех событиях играли М. С. Горбачев и Б. Н. Ельцин. Открытое соперничество этих руководителей стало катализатором развития ситуации. Причем их соперничество не красило ни Ельцина, жаждавшего обрести если не высший, то не меньший политический вес, чем у Горбачева, ни самого Горбачева в его стремлении ни за что не уступить и огрызающегося ответными мелкими уколами.

Сегодня, по прошествии 20 лет, многое из тех событий кажется невероятным. Случайный, коньюнктурный приход к руководству великой державой человека, который при первых же трудностях отказался от своего поста и сдал государство. Непомерные амбиции и тщеславие, во многом определявшие поступки другого российского лидера — Б. Н. Ельцина. В стране с отлаженной десятилетиями системой подготовки кадров, тщательным отбором кандидатов на руководящие посты такое могло произойти только при развале этой системы. Она действительно оказалась разваленной. Благодаря, в первую очередь, необузданной критике всего и вся отечественного и преклонению западным стандартам. В этом опять-таки «заслуга» М. С. Горбачева, давшего с началом перестройки новым независимым, «пьяным» от свободы СМИ вольницу на критику, самостоятельную свободную трактовку исторических событий. В такой ситуации западным идеологам оставалось только умело корректировать действия первых лиц, вбрасывать очередные зерна раздора между ними и наблюдать за развалом великой державы.

Михаил Горбачёв, Александр Яковлев и Джордж Буш. Саммит на Мальте в 1989 году

Д. В. Лобанов: Я прекрасно помню 1991 год, мне тогда было 23 года. И уже с лета, точнее — с августовских событий, создалось ощущение какой-то катастрофы, того, что страна катится в пропасть. Завершилось всё это в декабре. Расскажите о своих ощущениях в августе — декабре 1991 года.

П.Л. Среди нас был депутат от Калининградской области, адмирал, ныне покойный Андрей Чайковский. Как человек военный, он, наверное, понимал больше нас — не раз предупреждал о предстоящих серьезных переменах. Я этому не особенно верил. И даже не сразу осознал произошедшее. Телевизионное выступление членов ГКЧП вообще показалось карикатурным спектаклем. Даже при голосовании по ратификации в Верховном Совете до конца не представлял себе всей серьезности момента. Думаю, не я один. Иначе «против» проголосовало бы гораздо больше моих коллег.

Д. В. Лобанов: Вернемся к 12 декабря 1991 года. Как пишет сегодня ряд открытых источников, из 250 депутатов «против» проголосовали, по разным источникам, 6 или 7 человек. Перечисляю пофамильно: Бабурин, Исаков, Константинов, Павлов, Полозков, Балала, Лысов. Как Вы считаете, как так получилось — 250 и 7?

П. А. Лысов: Как я уже сказал, не все понимали, что происходит и к чему приведет наше решение. Но, помимо того, многие депутаты поддались жесткой воле председателя Верховного Совета Руслана Хасбулатова, подводящего депутатов к решению о ратификации.

Д. В. Лобанов: Удивительно, что против Беловежских соглашений не проголосовал ни один коммунист. Как Вы это прокомментируете?

П. А. Лысов: Возможно, это тот редкий случай, когда у фракции коммунистов не было выработано общего мнения, и каждый депутат голосовал сам.

Д. В. Лобанов: Среди людей моего поколения довольно высокий процент тех, кто считал процесс разрушения Советского Союза процессом позитивным. Но со временем, то есть к двухтысячным годам, к десятым годам, у людей появилась ностальгия по тем временам. Молодежь с удовольствием, а то и с неким вызовом носит майки с надписью «Я рожден в СССР», более старшие предаются воспоминаниям о тех отношениях между людьми, которые царили тогда — отношениях между детьми и родителями, между мужчиной и женщиной, отношениях в трудовом коллективе. Все помнят, что у дедушек и бабушек была достойная старость, и они, более того, помогали нашим мамам и папам, наши родители любили друг друга, ценили семейный очаг. И все ностальгируют по былому величию страны. Скажите, это потому, что всё плохое забываем, а хорошее помним? Либо, действительно, это настоящее выступило сквозь годы, и ты понимаешь, что потерял?