Читать книгу - "Словенская Русь - Николай Васильевич Соколов"

не взял меня с собой? – полюбопытствовал Рюрик, с трудом сдерживая усмешку.

– Так тебя не было дома. А потом твой дед заболел и умер.

Объяснения матери его не убедили, но он согласился съездить в Велегард и встретиться с великим князем русов и вендов. Сын Улеба не любил принимать поспешных решений, предпочитая все обдумывать и взвешивать. Но сейчас у него было слишком много вопросов, на которые мог ответить только Мстивой.

Рюрик давно понял, что все попытки деда и отца создать свое княжество в землях ламатов[68] бесперспективны из-за соседей, плативших дань Мстивою, и все усиливающегося там влияния криве-кривайта. Он не хотел становиться правителем наподобие князя витингов, который и шага не мог ступить без одобрения Мелейна.

Однако прежде, чем ехать в Велегард, сын Улеба решил посоветоваться с братьями и ближайшими дружинниками, с которыми вместе вырос. Друзья детства восприняли известие о войне с воодушевлением, но, зная характер Рюрика, начали перечислять предстоящие трудности, сразу предлагая решения.

Только на один вопрос они не смогли ответить: где найти деньги и необходимое количество воинов для быстрой победы над Буревоем. А хорошо вооруженных воинов, по общему мнению, требовалось не менее трех тысяч и как минимум на три года.

– Можно обещать всем землю и пожизненное освобождение от податей, – предложил сын княжеского тиуна Фаст. – Правда, потом это скажется на доходах казны.

– Не думаю, что на такое предложение найдется много охотников, – возразил ему Тудор. – Лучше нанять куршей, они обойдутся в два раза дешевле.

Идею привлечения куршей поддержал и брат Рюрика Синеус, заявивший, что те прекрасно себя проявили при штурме крепости глопянского князя Попеля в Крушвице. Он, в отличие от младшего брата Трувора, всецело поддержал поход в земли словен.

Переговорив с братьями, Рюрик провел с тиуном Либором проверку вещей и драгоценностей в княжеской казне. И после пересчета всего там хранившегося выяснилось, что руский[69]князь мог нанять не более тысячи воинов и всего лишь на год без учета расходов на их содержание.

– Отбери вещи, которые можно сбыть, и объясни сыну, сколько что стоит. Фаст поедет со мной в Велегард, а затем в Миллин, где мы попробуем все продать. Скоро мне понадобятся наличные деньги.

Глава пятая

Все вокруг укрыл пушистый снег, когда Радмир подъехал к столице полабов Ратибору. А озеро, окружавшее город с трех сторон, превратилось в ровное поле. Сомневаясь в прочности льда, князь воспользовался длинным мостом, на другом конце которого его поджидали посадник Малобуд и княжеский воевода Гудислав.

– Рад вас видеть в добром здравии, – приветствовал Радмир соратников отца. – Судя по тому, что вы меня здесь встречаете, охрана города налажена хорошо.

– Времена тревожные – надо быть настороже, – обнял Гудислав спешившегося князя, которого когда-то учил держать в руках меч.

– А когда у нас было иначе?! – посетовал сильно постаревший посадник. – Только твой приезд и радует. Саксы совсем обнаглели, вчера их разъезд появился рядом с Ратибором.

– Побили мы их, – успокоил князя воевода. – Правда, кое-кому удалось все-таки уйти.

– Со мной три десятка воинов: как отдохнут, они в твоем распоряжении, – предложил Радмир Гудиславу. – А об остальном поговорим позже. Жду вас вечером в гости.

Молодой князь лихо вскочил на коня и в сопровождении дружинников въехал в ворота Ратибора. Город за время его отсутствия мало изменился, как и княжеский двор, располагавшийся рядом с другими воротами, ведущими к круглой крепости, которая защищала с запада находившуюся на полуострове столицу полабов.

У дубовых ворот княжеского подворья нового хозяина встретил тиун Любим, а ближе к крыльцу княжеского терема стояли мать Добронрава и невестка Болеслава. Подъехав к ним, Радмир соскочил с коня и кинулся в объятья расплакавшейся матери.

– Прости, что не был на похоронах брата, – попытался он ее успокоить. – Мне поздно сообщили о его смерти. Но теперь я здесь, и все будет хорошо. Пойдем в дом, ты совсем продрогла.

Сопровождая мать в терем, Радмир поздоровался с женой брата, отметив, что бывшая невеста совсем не изменилась и даже похорошела. И тут же испугался, почувствовав, что любовь к ней никуда не исчезла, а лишь таилась где-то в глубине.

Только оказавшись в комнате, куда ушел отдохнуть после обеда, Радмир пришел в себя и осознал, что жить с Болеславой под одной крышей будет трудно. Можно было поговорить с матерью, но поймет ли Добронрава? Ведь почему-то она позволила Драговиту жениться на его невесте.

Эти мысли еще долго не давали Радмиру покоя, и вечером на пиру в честь его приезда он выглядел озабоченным и усталым. Все заметили невеселое состояние князя, но связали его с тем, что полабское княжество переживало сейчас не лучшие времена.

Когда Карл Великий передал ободритскому королю Дражко[70]все правобережье Эльбы, земли полабов расширились до самого моря. Однако войны за них с данами и саксами дорого обошлись ободритам и особенно полабам, потерявшим даже часть своих прежних владений. Да и нынче саксонские племена штурмаров и гализатов не прекращали набеги на их приграничные селения.

Но не вражда с саксами волновала в тот вечер сидящего за столом грустного молодого князя. И на следующий день он все же решился поговорить с матерью.

– Но я не могу выгнать невестку, да еще с внучкой! – возразила Добронрава, поняв только это из сумбурных объяснений сына. – Болеслава поступила с тобой нехорошо. Но когда это было! Сейчас она член семьи – тебе придется смириться.

Матери всегда были свойственны резкие оценки и выводы. Вспомнив эту ее черту, Радмир пожалел, что затеял разговор. К тому же, как выяснилось, она даже не захотела понять сына, сведя вопрос лишь к вине перед ним Болеславы.

– Я не имею ничего против невестки и тем более племянницы, – попытался он еще раз объяснить. – Просто я не знаю, как мне к ней относиться.

– Как к вдове твоего брата Драговита.

– Хорошо, попробую, – обещал Радмир, заканчивая этот разговор глухого с немым. – К обеду меня не жди, я задержусь в крепости.

«Может, мне вообще туда переселиться? – подумал он, садясь на коня. – Но тогда у матери к непониманию добавится еще и обида…»

В круглой крепости, прикрывавшей с запада полуостров, на котором располагался город, проживала основная часть конной княжеской дружины. Отсюда они отправлялись на охрану границ и сюда же возвращались на отдых.

– Наверное, будет правильно и мне здесь обосноваться, пока холостой, – улыбнулся Радмир, встретившись с воеводой в крепости. – Распорядись подготовить пару комнат и подумай, где будем размещать обещанную Мстивоем сотню конников.

– Место найдется, – заверил Гудислав. – Да и отдыхать им тут