Читать книгу - "1917. Гибель великой империи. Трагедия страны и народа - Владимир Романов"

В 1916 году в 70 губерниях были введены карточки на сахар, в 31 губернии – хлебная разверстка. Однако это не дало искомого результата: за декабрь 1916 – январь 1917 гг. поступление хлеба на фронт составило лишь половину требуемой нормы, а к концу 1916 года – не более одной трети.

Развал железнодорожного транспорта обострил проблему обеспечения городов сырьем, топливом, продовольствием, а фронта – оружием и боеприпасами. По этой же причине промышленные предприятия начали срывать военные заказы. Произошло значительное падение производства гражданской продукции. Материальное положение российского пролетариата к концу 1916 года стало совершенно невыносимым: если за предшествующие два года заработная плата увеличилась в среднем на 100 %, то цены на самые насущные товары возросли на 300–500 %. Многим оказались недоступны даже те товары, которые имелись в продаже.

Положение стало настолько отчаянным, что фабрики все чаще прекращали работу либо из-за отсутствия топлива, либо из-за необходимости предоставить своим рабочим возможность отправиться за продуктами в деревню.

В стране быстрыми темпами нарастала инфляция: резко упала покупательная способность рубля. По оценкам, денежная бумажная масса выросла в 5–6 раз, и обеспечивалась она золотом лишь на 15 %.

Палеолог Морис, посол Франции в России:

«Что делать? Железнодорожный кризис, действительно, ухудшился. Сильные морозы, которые держатся во всей России, вывели из строя – вследствие того, что полопались трубы паровиков, – более тысячи двухсот локомотивов, а запасных труб, вследствие забастовок, не хватает. Кроме того, в последние недели выпал исключительно обильный снег, а в деревнях нет рабочих для очистки путей. В результате – 5700 вагонов в настоящее время застряли».

Троцкий Лев Давидович (1879–1940) – революционный деятель, идеолог троцкизма. Один из организаторов Октябрьской революции и создателей Красной армии. В первом советском правительстве – нарком по иностранным делам, затем – нарком по военным и морским делам и председатель Реввоенсовета.

Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:

«Военная промышленность разбухала, пожирая вокруг себя все ресурсы и подкапываясь под свои собственные основы. Мирные отрасли производства начали замирать. Из регулирования хозяйства, несмотря на все планы, ничего не вышло. Бюрократия, уже не способная взять это дело в свои руки, при сопротивлении мощных военно-промышленных комитетов не соглашалась в то же время предоставить регулирующую роль буржуазии. Хаос возрастал. Умелые рабочие заменялись неумелыми. Угольные копи, заводы и фабрики Польши скоро оказались потеряны <…> До 50 % всей продукции шло на нужды армии и войны, в том числе около 75 % производимых в стране тканей. Перегруженный транспорт оказывался не в силах доставлять заводам необходимые количества топлива и сырья. Война не только поглощала весь текущий национальный доход, но и серьезно приступила к расточению основного капитала страны.

Промышленники все меньше шли на уступки рабочим, а правительство по-прежнему отвечало на каждую стачку суровыми репрессиями. Все это толкало мысль рабочих от частного к общему, от экономики к политике <…>

К концу 1916 года цены растут скачками. К инфляции и расстройству транспорта присоединяется прямой недостаток товаров. Потребление населения сократилось к этому времени более чем наполовину. Кривая рабочего движения круто поднимается кверху. С октября борьба входит в решительную стадию, соединяя все виды недовольства воедино: Петроград берет разбег для февральского прыжка. По заводам прокатывается полоса митингов. Темы: продовольствие, дороговизна, война, правительство <…> Год заканчивается в грозе и буре».

На сессии Государственной Думы, состоявшейся в конце 1916 года, выступил кадет П.Н. Милюков, и он заявил, что правительство проводит политику под влиянием «либо глупости, либо измены».

Милюков Павел Николаевич, политический деятель:

«Еще 13 июня 1916 года с этой кафедры я предупреждал, что “ядовитое семя подозрения уже дает обильные плоды”, что “из края в край земли Русской расползаются темные слухи о предательстве и измене”. Я цитирую свои тогдашние слова. Я указывал тогда, – привожу опять мои слова, – что “слухи эти забираются высоко и никого не щадят”. Увы, господа, это предупреждение, как все другие, не было принято во внимание. В результате в заявлении 28-и председателей губернских управ, собравшихся в Москве 29 октября этого года, вы имеете следующие указания: мучительное, страшное подозрение, зловещие слухи о предательстве и измене, о темных силах, борющихся в пользу Германии и стремящихся путем разрушения народного единства и сеяния розни подготовить почву для позорного мира, перешли ныне в ясное сознание, что вражеская рука тайно влияет на направление хода наших государственных дел.

Естественно, что на этой почве возникают слухи о признании в правительственных кругах бесцельности дальнейшей борьбы, своевременности окончания войны и необходимости заключения сепаратного мира. Господа, я не хотел бы идти навстречу излишней, быть может, болезненной подозрительности, с которой реагирует на все происходящее взволнованное чувство русского патриота. Но как вы будете опровергать возможность подобных подозрений, когда кучка темных личностей руководит в личных и низменных интересах важнейшими государственными делами?»

Родзянко Михаил Владимирович, председатель Государственной Думы:

«Чем дальше развивалась война, тем суровее и беспощаднее, если можно так выразиться, становилось отношение правительства к обществу. Правительству везде снилась и грезилась возникающая революция, и, вместо того чтобы усмирить и успокоить взволнованные небывалыми жертвами и тяжкими сомнениями умы населения, правительство делало, вероятно, бессознательно, все возможное к тому, чтобы еще больше возбудить к себе всеобщее неудовольствие и заслуженное к себе недоверие».

В связи с усилением думской оппозиции правящие круги строили планы разгона IV Государственной Думы и созыва V, которая состояла бы исключительно из дворян и духовенства.

Положение на фронтах было весьма тяжелым.

Брусилов Алексей Алексеевич (1853–1926) – военачальник и военный педагог, генерал от кавалерии. Во время Февральской революции поддержал приход к власти Временного правительства. В 1917 году назначен Временным правительством Верховным главнокомандующим. С 1919 сотрудничал с Красной армией.

Брусилов Алексей Алексеевич, генерал:

«При таком способе управления Россия, очевидно, выиграть войну не могла, что мы неопровержимо и доказали на деле, а между тем счастье было так близко и так возможно! <…>