Читать книгу - "Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914-1917). 1916 год. Сверхнапряжение - Олег Айрапетов"

В самом начале 1916 г. началось русское наступление на Эрзерум. Юденич хорошо подготовил операцию – прежде всего, была соблюдена полная тайна. Перед началом наступления из района Сарыкамыш – Карс был запрещен выезд всех без исключения лиц, отправление любых телеграмм и писем. Для того чтобы не возбудить подозрений, они принимались, но не отправлялись, а выезд был запрещен под предлогом перегрузки железной дороги, якобы не справлявшейся с перевозкой войск в тыл. В Тифлис с фронта были отправлены команды для покупки елок для рождественских праздников. Эти меры имели успех – повсюду стали распространяться слухи об ослаблении Кавказской армии, никто, в том числе и ее офицеры и солдаты, не ожидали активных действий. В результате русское наступление, начавшееся в новогоднюю ночь, застало турок врасплох11. Уже в первый день, 30 декабря 1915 г. (12 января 1916 г.), были захвачены пленные и трофеи, при этом потери наступавших были весьма высоки12.

Наступление проводилось в сложнейших условиях, его участник вспоминал: «Здесь сплошное нагромождение безлесных кряжей. Глубочайший снег. Жестокие морозы. Упорное сопротивление турок»13. К утру 1 (14) января 1916 г. наступление привело к полному успеху – турецкая армия откатывалась к Эрзеруму. В ночь на 4 (17) января под влиянием известий о появлении русских войск в тылу это отступление превратилось в беспорядочное бегство, что дало возможность блестящим образом отличиться доблестной Сибирской казачьей бригаде. Захватив в кратчайший срок около тысячи пленных, она усеяла дорогу на Эрзерум трупами противника. Среди турецких войск царила паника и дезорганизация14. 6 (19) января Ставка сообщила об успешном наступлении – на фронте шириной до 100 верст турки откатывались к Эрзерумской равнине. Местами это отступление носит характер панического бегства»15.

«Насколько турки были не подготовлены к нашему наступлению, – отмечал фронтовой корреспондент “Речи”, – видно из того, что теперь при отступлении они оставляют в наших руках свои артиллерийские и продовольственные склады и большие запасы топлива, так ценимого в тех местах. Лесов там мало, и местное население для топки употребляет кизяк. Но война заставила местное население покинуть насиженные места и уйти подальше от района военных действий, поэтому и кизяк трудно здесь достать. В виду этого запасы топлива, заготовленные турками, можно считать весьма ценной добычей для наших войск. Из складов турки не успели ничего вывезти. Они побросали патроны, снаряжение – все это указывает на беспорядочное отступление, это не отход под укрытие фортов крепости, а бегство под натиском наших войск»16. 9 (22) января русская артиллерия начала обстрел передовых фортов Эрзерума17.

В этот момент Николай Николаевич (младший) выступил за приостановление наступления на Кипрекейских позициях, в двух переходах от крепости. Еще в ноябре 1915 г. здесь, на ключевом пункте перед крепостью, русские войска вынуждены были один раз остановиться и отойти после тяжелейших боев с активно атаковавшими их турками. Но в середине января 1916 г. положение было другим. Русские передовые части в это время находились уже под городом18. За две недели боев в тяжелейших условиях они с боями прошли более 60 верст по горным дорогам, овладели многочисленными турецкими складами продовольствия и фуража19. Само слово «дорога» было применимо к реалиям этого театра военных действий весьма условно.

Существовавшие тропы были заметены снегом, глубина которого доходила до груди человека или брюха лошади. Ввиду того что кони не могли двигаться в таких условиях, дорогу вперед прокладывали люди, расчищавшие проходы и тащившие на себе все необходимое, включая орудия и снаряды20. Для прохода горной артиллерии вперед попеременно высылали по батальону, протаптывавшему путь в глубоком снегу21. 13 (26) января русские войска заняли плато Кара-Базар, в тяжелейших условиях создав плацдарм для дальнейшего наступления на город. «Наверху двацатипятиградусный мороз, – вспоминал участник боев на плато, – по утрам обычно пурга, а когда безоблачно – кожа лопается от солнца и снег ослепляет. Под лучами все оттаивает, ночью же замерзает, и одежда покрывается ледяной коркой. Жгучий ветер, подхватывая комья сухого снега, швыряет их в лицо, забивает под полу. Грелки не помогают: держишь – ладони тепло, а сверху обмерзает. На пятом выстреле пальцы деревенеют. Дорог нет, иди целиной. Оползни и обвалы. Волнистая площадь плато утыкана крупными камнями, ломающими лопаты»22.

Артиллерию, как и боеприпасы, приходилось поднимать на руках – крутизна склонов с русской стороны достигала 45 градусов23. Продовольственных запасов, взятых при начале движения, не хватило. Нормальное питание войск обеспечить не удалось. «Люди потеряли за этот период всякий солдатский вид, – вспоминал генерал Назарбеков. – Лица у них были изнуренные от переутомления, а главное – от сплошного недоедания. Питались лишь исключительно местными средствами. Когда находили муку, то пекли лепешки, а то просто пшеницей»24. Между тем до 29 января (11 февраля) войскам приходилось отбивать контратаки противника и одновременно накапливать силы для решающего удара по турецкой крепости25. Чрезвычайно тяжелыми эти дни были и для противника. Его командование явно не справилось с организацией отступления. Путь отхода турок и курдов был густо усеян трупами убитых и замерзших аскеров и павших вьючных животных26.

Для дальнейших действий Юденичу требовалось около 8 млн винтовочных патронов, выделить которые из запаса Карской крепости мог только главнокомандующий армией. Понимая, что возместить эти запасы в ближайшее время будет невозможно, он опасался, что в случае турецкого контрнаступления Кавказская армия останется без боеприпасов. Новое «великое отступление» Николай Николаевич (младший) не мог себе позволить. Великий князь не понимал, что лучшей гарантией пассивности 3-й турецкой армии станет ее окончательный разгром. В штаб Юденича с поручением от командующего прибыл генерал Палицын. Он считал штурм безумием и авантюрой. В результате после прямого телефонного разговора Юденича с Николаем Николаевичем (младшим) главнокомандующий разрешил штурм под личную ответственность своего подчиненного27. «Былинный богатырь» и «доблестный вождь» в очередной раз показал свои настоящие качества. Посетивший Кавказскую армию генерал-майор Ч. Колвелл довольно точно определил, что настоящим лидером является Юденич, а великий князь им только кажется, и то поначалу28.

Эрзерум имел значение историческое как древний город, история которого была непосредственно связана с обширным районом Османской империи, политическое – как административный центр края, символизирующий власть османов, экономическое – как перекресток исторических торговых путей от Черного моря в Персию и Месопотамию и с Кавказа в глубь Анатолии, стратегическое – как центр военного управления всего русско-турецкого фронта и база 3-й турецкой армии29. Турецкое командование считало крепость вполне надежной и ожидало от нее задержки наступления противника как минимум на несколько месяцев. После 1878 г. эта твердыня укреплялась английскими инженерами, которых сменили в 1890-е гг. их немецкие коллеги. Перед войной на ее вооружении находилось около 700 орудий разных систем и калибров, значительная часть которых была взята потом для усиления укреплений на Дарданеллах. В 1914 г. крепость была переименована в Эрзерумскую укрепленную зону, которая имела шестнадцать фортов на центральной позиции и две фланговые группы по два форта. Выдержать обстрел современных орудий они не могли – в Эрзеруме практически не было бетонных сооружений. На вооружении имелось четыре 150-мм орудия, 20 гаубиц калибром 150 мм, 18 гаубиц калибром 120 мм, 102 полевых орудия калибром 87 мм, 34 – калибром 80 мм и 18 – калибром 75 мм, а также 39 скорострельных 90-мм орудий. Крупповских орудий – всего 235 стволов (не считая артиллерии войск, оборонявших позицию)30.