Читать книгу - "По следам "Турецкого гамбита", или Русская "полупобеда" 1878 года - Игорь Козлов"

«Граф Грей: “Я хотел бы спросить, насколько правдиво сообщение, появившееся в “Глоб” в прошедшую пятницу, об условиях соглашения с Россией”.

Маркиз Солсбери: “Сообщение, на которое ссылается благородный граф, как и другие сообщения, которые я видел, всецело неаутентичны и не заслуживают доверия высокого собрания”.

Граф Грей: “Я не могу допустить того, что напечатанное в отношении уступки Бессарабии было бы правдой. Это так нелепо”»^[1398].

Но одновременно даже в осторожной «Таймс» одно за другим стали появляться сообщения из европейских столиц, комментирующие условия англо-русского соглашения как свершившегося факта. В самой же «Глоб» на Солсбери, похоже, обиделись и спустя две недели, 2 (14) июня, полностью напечатали тексты двух первых протоколов, а на следующий день их перепечатала «Таймс»^[1399].

По итогам произведенного в Лондоне расследования создавалась картина банальной журналистской охоты за сенсацией и деньгами. В Петербурге же к этой истории отнеслись иначе — в ней разглядели опасный умысел. И надо признать, не без оснований. Ведь в печать почему-то не просочился третий протокол, касавшийся обязательств России. В результате такой ограниченной утечки создавался информационный повод для атаки на достигнутые соглашения: мол, правительство оказалось слишком уступчивым в отношении требований Петербурга. Самому же правительству, прежде всего Биконсфилду и Солсбери, такая ситуация предоставляла новые возможности поторговаться с русскими за дополнительные уступки. Так что вполне возможно, копирование двух англо-русских протоколов в Департаменте договоров Форин офиса было сознательно спланированным актом их разглашения.

История с рассекреченными протоколами была не менее выгодна Биконсфилду и для другого — нажима на Андраши с целью сделать его более сговорчивым в совместном антироссийском альянсе.

Лондон не замедлил просочиться в брешь недоговоренностей Петербурга с Веной. Это был настоящий подарок, который царское правительство, увязшее в балканском землеустроительстве, преподнесло английскому премьеру.

В течение апреля — мая англо-австрийские переговоры в Вене активизировались. Но и Биконсфилд, и Солсбери понимали, что настроить антироссийский потенциал Андраши в английских интересах — задача весьма не простая. Старая венская аристократия этому противилась почти открыто, но и с политиками из Будапешта, этими, казалось бы, традиционными антирусскими бузотерами, тоже было все не просто. В венгерском парламенте либералы, консерваторы и клерикалы образовали коалицию в поддержку военному противостоянию России. Однако объединенная оппозиция была «не удовлетворена советами добиваться союза с Англией и желала подтолкнуть правительство к тому, чтобы оно купило поддержку Франции, предоставив маршалу Мак-Магону карт-бланш на Рейне»^[1400]. В перспективе такой курс мог привести к укреплению русско-германского союза, что никак не улыбалось британскому правительству.

Хронология лондонских событий говорит сама за себя: