Читать книгу - "Италия. Враг поневоле - Александр Широкорад"

В «наставлении» Коммерц-коллегии учреждение поста российского генерального комиссара в Италии обосновывалось следующим образом: «В силу заключеннаго 1774 года с Портою Оттоманскою мирнаго трактата российские корабли из Чернаго моря чрез Дарданеллы во весь Левант и Средиземное море с нашими российскими продуктами могут ходить и торг безпосредственной производить; то и надлежит вам наблюдать, чтобы мореплавание наших купцов имело свою ползу, удачливость и прибыток как в разсуждении привозимых, так и отвозимых товаров».

Моцениго выехал из Петербурга в августе 1776 г. и через Вену и Пизу в октябре прибыл к месту службы во Флоренцию, где вручил патент, датированный 20 июля, госсекретарю по иностранным делам Пикколомини. Но тот, ознакомившись с содержанием патента, заявил, что без сопроводительного письма императрицы Екатерины II великому герцогу Тосканскому миссия Моцениго может рассматриваться только как консульская, и, таким образом, он не сможет быть допущен на аудиенцию к герцогу. Моцениго, оказавшись в такой сложной ситуации, не решился настаивать на предоставлении ему дипломатических прав и привилегий и сказал, что главная цель его визита — оказание содействия развитию торговли между двумя государствами. Через два месяца, в январе 1777 г., Моцениго как частному лицу все же удалось добиться аудиенции у герцога. Но, не получив аккредитации при герцоге Тосканском, он уехал из Флоренцию в Пизу, где через губернатора Ливорно ему был возвращен патент.

После учреждения поста российского поверенного в делах в Генуе по указу от 28 июля 1782 г. Моцениго также был назначен поверенным в делах России во Флоренции. В инструкции ему, подготовленной в Коллегии иностранных дел 17 января 1783 г., были сформулированы причины, побудившие Петербург установить дипломатические отношения с Тосканой: «Ея императорское величество, желая, с одной стороны, подать е.к.в. ерцгерцогу Тосканскому явный опыт высочайшаго своего благоволения и приязни, а, с другой, умножать и распространять политическую России связь с италианскими государями и владениями, за благо признала определить вас в качестве повереннаго в делах во Флоренции…».

В начале августа 1783 г. Моцениго вручил великому герцогу Леопольду письмо Екатерины II, датированное 17 января 1783, содержащее просьбу аккредитовать его в Тоскане в качестве поверенного в делах России. Тогда же было передано письмо И.А. Остермана аналогичного содержания Пикколомини, в котором вице-канцлер, со своей стороны, выражал уверенность, что российский дипломатический представитель будет принят во Флоренции должным образом.

30 августа 1783 г. тосканский герцог известительной грамотой уведомил Екатерину II о состоявшейся аккредитации Моцениго.

2 августа 1785 г. полномочным министром Тосканы в Петербург был назначен находившийся там австрийский дипломат И. Зедделер. Назначение это кажется несколько необычным, но Тоскана была владением австрийского императора Леопольда II, являвшегося одновременно великим герцогом Тосканским. Поэтому интересы Тосканы в других странах, за исключением Вены и Парижа, обычно представляли австрийские дипломаты.

В 60–70 годы XVIII века Россия делала попытки наладить связи по дипломатическим каналам в Вене с морским и торговым олигархическим государством — Генуэзской республикой. Но австрийское правительство всеми силами противодействовало этому сближению. Генуэзский посол в Вене Д.М. Дориа в своем докладе в 1775 г. подчеркивал, что Вена «чрезвычайно ревниво относится к усилению России, особенно после заключения тесного союза русского двора с берлинским, устанавливавшего между ними равновесие и являвшегося орудием борьбы против австрийского влияния в Германии». Помимо того, Австрия и в особенности Франция, которая являлась главным торговым партнером Генуи и оказывала сильное влияние на политическую ориентацию Генуэзской республики, крайне отрицательно относились к присутствию российского флота в Средиземном море.

Указом от 21 сентября 1781 г. «для пользы службы нашей как по торговой, так и политической частям, мы разсудили за благо, кроме министра нашего в Неаполе, повереннаго в делах в Венеции и генеральнаго морскаго комиссара в великом княжестве Тосканском, иметь повереннаго в делах в Генуе как при тамошней Республике, так и при других областях по способности к тому же месту лежащих. В сем звании повелеваем отправить флота нашего капитана перваго ранга Александра Мордвинова», причисленного к штату Адмиралтейской коллегии.

Мордвинов отправился из Петербурга к месту службы через Варшаву, Вену и Венецию и 1 июля 1782 г. прибыл в Геную. 4 июля ему нанес визит статс-секретарь Борелло, который принял у Мордвинова «оригинальный патент» от 18 марта 1782 г., в котором говорилось о принятом петербургским кабинетом решении учредить пост российского поверенного в делах «при светлейшей Республике Генуеской и при других с нею смежных италианских областях для остережения и предохранения случающихся тамо наших дел и торговли, дабы подданные наши туда приезжавшия для отправления купечества своего могли находить нужное руководство и вспоможение».

Мордвинов сообщал в Петербург, что в Генуе «пребывают в совершенном спокойствии и равнодушии в разсуждении внешних Европы дел, а оттого и невозможно почти ничего достойнаго примечания слышать, кроме общих газет». Ознакомившись с обстановкой в стране, Мордвинов представил краткое описание «системы здешнего правления». В своих донесениях он сообщал также об учреждении генуэзского банка и заходе русских кораблей в порты Генуи, о выборах дожа, отношениях Генуэзской республики с другими государствами, торговле и т. д.

Как видим, инициатива в установлении дипломатических и торговых отношений России с итальянскими государствами принадлежала исключительно Екатерине II. Итальянские же правители вели себя достаточно пассивно, а иной раз и сопротивлялись предложениям императрицы.