Читать книгу - "После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430–800 - Гай Аноним"

Аэций не сомневался в том, что вскоре поля Ломбардии покроются костями гуннов, но подстраховался, отправив от имени Валентиниана посольство к восточному императору Маркиану, знаменитому воину. Маркиан пообещал войско: если Аттилу удастся заманить на Цизальпинские поля, армия Восточной Римской империи успеет подойти из Паннонии и отрезать гуннам путь к отступлению.

Италия, эта удивительная и прекрасная страна, тревожила воображение гуннского вождя. Его орды, нагруженные плодами грабежей, рвались домой, однако впереди был Рим, чье имя все еще производило немалое впечатление. Но войско гуннов голодало, и к тому же армию охватил странный мор, косящий людей многими сотнями. Воины гуннской империи пришли издалека, не обладали иммунитетом к местным болезням и переносили их очень плохо.

^{Встреча папы Льва I с Аттилой, гравюра, 1825 г.}

Особенно сильно эти обитатели засушливых степей были подвержены малярии. Придя на территории имперской метрополии, гунны стали пасти своих коней на заливных лугах, которые ввиду частых дождей превратились в рассадники малярийных комаров. Незнаемая болезнь пугает и деморализует войско, в ней можно узреть гнев богов. Еще неизвестно, кто был настоящим спасителем Рима — папа Лев I, который, по легенде, вышел с увещеваниями к вождю гуннов, или малярийный комар.

Пора уходить из Италии, — понял Аттила.

При приближении гуннов Аэций неосторожно упомянул о своем замысле переместить императора из Равенны в безопасную теперь Галлию. Враги главнокомандующего моментально начали распространять сплетни о том, что он хочет удалить императора, чтобы занять его место! Тогда Аэций предложил трусливому внуку Феодосия на время перебраться в Рим, пока он со своей армией будет оборонять Равенну и границу по реке По.

Придворные нашептывали императору и его чиновникам о странной близости Аэция к варварам. Приводили примеры Алариха и Радагайса, якобы подкупивших Стилихона. Болтали об Аквилее, в падении которой винили Аэция. Перечисляли города, которые Аэций якобы договорился сдать гуннам. Тщательно посеяв во дворце панику, недоброжелатели полководца добились даже того, что двор одно время забыл не только о неоспоримых заслугах военачальника, столько раз спасавшего империю, но и об идущей на помощь армии Маркиана!

Галлы Плацидии уже не было в живых, и некому было вразумить Валентиниана. Император из великолепно защищенной Равенны сбежал в открытый всем ветрам Рим, откуда было в случае чего проще удрать в Константинополь. Он больше не доверял Аэцию! Пока полководец готовился к битвам, императорский двор принял беспрецедентное решение — послать к Аттиле «миротворческую миссию» с предложением выкупа, чтобы он ушел из Италии. В посольстве участвовали папа Лев, префект Тригеций и консуляр Авиен.

Неизвестно, сколько золота вручили Аттиле эти миротворцы. Деньги были потрачены впустую: во-первых, когда Аттила объявил о своем намерении идти на Рим, суеверные приближенные напомнили ему, что Аларих после взятия Вечного города прожил совсем недолго. Во-вторых, гунны были наголову разбиты частями, которые Маркиан направил для усиления армии Аэция. В-третьих, пока объединенные силы Востока и Запада изматывали в Италии гуннов, голодных и ослабленных мором, другие войска Восточной Римской империи совершили рейд в земли к северу от Дуная, то есть в сердце владений Аттилы.

Гунн был вынужден заключить какое-то подобие мира, и в 452 году его истощенная голодом и болезнями орда откатилась в Центральную Европу, пусть и с немалой добычей. Одна беда: золото и серебро несъедобны, а купить или реквизировать зерно негде — сельское хозяйство Италии, Далмации и Иллирии погибло.

Гунны ушли, но возрождение Запада и начинавшийся подъем экономики, прерванные нашествиями начала V века, не возобновились. Упадок перешел некую черту, за которой города неизбежно увядали, а виллы на всем Западе в V веке больше не строились. Жизнь в обитаемых пока поместьях и городских зданиях изменилась, прервалось обращение денег и богатств. Элитная торговля и локальные торговые сети никогда полностью не исчезали, но мир вещей и отношений упростился, а разрыв между имущими и неимущими стал невероятно велик — примерно величиной в пропасть между жизнью и выживанием.

В этом упростившемся мире тихо отмирали не нужные более структуры и институты. Зарастали и портились дороги, по которым не маршировали легионы и не ездили торговцы. Были заброшены некоторые акведуки, ранее доставлявшие воду в опустевшие теперь города. С сокращением морской торговли заилились и обмелели порты. Зато оживились пираты, которым больше не угрожали военные флоты империи.

Западная Римская империя угасала. К 452 году оставшиеся у нее полоски итальянских и галльских территорий, по которым гунны прошли огнем и мечом, не могли принести римской казне никаких доходов.

Западу стало нечем платить армии и, стало быть, нечем защищаться.

В этом новом мире церковь внезапно обнаружила, что стала самым крупным землевладельцем и что ее власть над умами и авторитет почти соответствовали ее богатству.