Читать книгу - "Повседневная жизнь жен и возлюбленных французских королей - Ги Шоссинон-Ногоре"

Амур однажды утром преподнес

Мне в дар букет прекрасных алых роз.

Представьте, аромат любви —

Диана пала без борьбы.

Известны вам и день, и час

Того, о чем веду рассказ.

Но прекрасная Диана-охотница слишком дорожила своей честью и идеальной репутацией, чтобы смириться с малейшим позором, и поэтому двое любовников умело скрывали свои отношения, напустив столько тумана и обратив все в такую мистификацию, что многие в течение долгого времени продолжали считать их отношения целомудренными и платоническими. Венецианский посол не сомневался в этом.

«Принцу двадцать восемь лет, — писал он Светлейшей Республике, — он совершенно не питает склонности к женщинам, своя его вполне устраивает. Для беседы он предпочитает общество вдовы сенешаля Нормандии (Диану де Пуатье), сорока восьми лет. Он испытывает к ней истинную нежность, но полагают, что их отношения лишены сладострастия, как отношения матери и сына. Говорят, эта дама наставляет, направляет и консультирует господина дофина, именно она вдохновляет его на все достойные поступки, и ее участие имеет поразительный эффект». ^[37]Придя к власти, Генрих II позволил возлюбленной осуществлять полный контроль над делами королевства. Никогда в истории этой монархии никакой фаворитке не удавалось достичь обольщением или авторитетом такого абсолютного и эффективного воздействия на особу короля, а тем более убедить иностранных государей в своем всемогуществе. Послы адресовали ей свою корреспонденцию, и она переписывалась с самим папой. Король ничего не предпринимал, не посоветовавшись с ней. На самом деле она была орудием в руках соперничавших между собой из-за расположения Генриха группировок, но ловко лавировала между ними, покидая одну, блокируясь с другой, следуя только собственной выгоде, стремясь сохранить под своим контролем решения короля и не утратить его доверия. Как только Генрих стал королем, он вспомнил своих старых друзей и повелел вверить Монморанси высший государственный пост. Диана не возражала против такого решения, ибо выбор этого человека наилучшим образом соответствовал ее собственным интересам, и она поддерживала коннетабля — он не внушал ей опасений. Однако вскоре она решила, что Монморанси забрал слишком большую власть и недостаточно считается с ее мнением. Она попыталась создать для него конкурента. Лотарингский дом пользовался расположением короля и благоволил к ней. Она добилась назначения кардинала Шарля Лотарингского на пост главы личного королевского Совета, а чтобы узы признательности стали еще крепче, выдала свою младшую дочь, Луизу де Брезе, за Клода Лотарингского, герцога Майенского. В то время она еще не стала абсолютной хозяйкой желаний короля, потому что, несмотря на ее просьбы, Генрих отказался ввести де Майена в свой Совет. Но ей удалось получить удовлетворение в другом, добившись для своего второго зятя, Робера де Ла Марка, должности маршала Франции. Ее чарующее обаяние, сноровка, весомые доказательства монаршего внимания, а Генрих на них не скупился, каждый день доставляли ей новые симпатии, и число ее приверженцев возрастало. Одним из самых знатных ее сторонников стал кардинал дю Белле, глава Священной Коллегии (собора кардиналов), не преминувший расхвалить фаворитку папе. Павел III также отнесся к ней приветливо, хвалил и рекомендовал нунцию пожелать ей счастья за «ее набожность, благочестие и выдающиеся услуги, которые она оказала Святому Престолу при французском королевском дворе». ^[38]Тем не менее не все одинаково относились к абсолютной власти, которой Диана при поддержке Лотарингского дома обладала практически безраздельно. Посол Козимо Медичи в Париже считал ее влияние фактом прискорбным и гибельным. «Не следует, — писал он, — выдавать черное за белое в отношении высокого положения и всемогущества этой женщины. Она ведет себя таким образом, что нам остается лишь сожалеть о мадам д'Этамп». ^[39]Монморанси также имел все основания сетовать на свою судьбу. Его влияние уменьшалось пропорционально возрастанию доверия к Ло-тарингскому дому и ближайшему окружению. Монморанси замыслил интригу, чтобы избавиться от Дианы и ее сторонников, а себе вернуть доверие короля. Дело касалось одной из придворных комбинаций, этих малых дворцовых революций, в ходе которых ловким людям с помощью женщин, всегда соглашавшихся в них участвовать, удавалось подчинить короля своей воле и добиться его благоволения. При дворе находилась одна очень красивая молодая женщина, Мери Флеминг, гувернантка Марии Стюарт, маленькой шотландской королевы, которая воспитывалась при французском дворе и должна была стать женой будущего Франциска П. Монморанси без труда убедил Мери соблазнить короля, следствием чего стала краткая галантная связь между ними; для ее пресечения Диане пришлось употребить всю свою волю и хватку, воздающую честь ее таланту. Монморанси проиграл, а Диана вновь вернула утраченные позиции. Начиная с 1550 года она заправляла министерствами как великий всевластный визирь, ведала назначениями, смещениями и вообще всеми делами, словно государственный премьер-министр. Она утвердила нового казначея л'Епарня, полностью ей преданного. Когда она сочла, что хранитель печати ^[40] Франсуа Оливье выказывает недостаточное усердие и нерешительность, она поставила на его место Жана Бертрана, верного человека, на которого могла положиться. Все ей удавалось.

В наши задачи не входит подробное рассмотрение дальнейшего роста влияния этой женщины, действовавшей с неизменной ловкостью вплоть до трагической смерти короля. Следует напомнить, что ее влияние не ограничивалось только внутренней политикой, но распространилось буквально на все, в том числе на международные отношения. Невольно оказавшись втянутой в войну, угрожавшую ее землям, зависимым от Лотарингского дома, после поражения под Сен-Кантеном она сблизилась с Монморанси и партией мира. Папа, став отныне миролюбивым, не преминул привлечь ее на свою сторону, он обнадеживал Диану тысячью способов, елейно соблазнял, умоляя употребить на Генриха II все ее влияние. «Это ваша обязанность, возлюбленная дочь наша, — писал он ей, — всеми силами поддерживать христианнейшего короля в предначертанном Нами деле». ^[41]Подгоняемая святым отцом и Монморанси, Диана посоветовала Генриху подписать Като-Камб-резийский мир (3 апреля 1559 года), благополучно завершивший итальянские походы, которые за шестьдесят лет доставили столько горя. Этот мир упрочил границы на севере и на востоке и закрепил за Францией Кале и Три Епископства. ^[42]Этот мир не был делом рук ни Лотарингского дома, ни Екатерины Медичи, с сожалением наблюдавшей за исчезновением всякой надежды на покорение Италии. Однако королева отомстила Диане жестокими словами, разглашенными герцогом Феррарским, Альваротто. Застав однажды Екатерину с книгой в руках, фаворитка с улыбкой спросила ее, что она читает. Высокомерная королева сухо ответила: «Я читаю историю Франции и нахожу неоспоримые свидетельства того, что в этой стране блудницы всегда управляли делами королей».