Читать книгу - "Жертвы Черного Октября. 1993 - Валерий Шевченко"

Несмотря на то, что в медицинские учреждения не привезли подавляющее большинство раненых и погибших, обнаруженных после 4 октября, больницы и морги столицы были переполнены. Для хранения трупов задействовано восемь судебно-медицинских моргов города Москвы^[207]. По данным ГМУМ, с 9 ч. 3 октября по 5 ч. 5 октября 36 человек, которых донесли до «Скорой», скончались по дороге в больницу. (Эта цифра включает и пострадавших в Останкино)^[208]. Зам. директора Института им. Н. В. Склифосовского М. М. Абакумов сообщил, что к ним с 3 по 5 октября доставили 132 пострадавших с тяжелыми огнестрельными ранениями, из которых 10 умерли во время операции или после операции^[209]. По данным МВД, на утро 5 октября с прилегающей к Дому Советов территории в медицинские учреждения доставили 246 человек, из них 18 скончались от ран^[210].

«Трупы лежали на колясках по двое, валетом, — вспоминал пришедший на опознание в морг Боткинской больницы журналист Н. Солдатенков. — Были пожилые, но больше молодых. Смерть в семнадцать-двадцать лет, видимо, противоестественна, поэтому было трудно поверить, что эти парни и девушки мертвы»^[211]. Когда брат убитого в ночь с 4 на

5 октября на Дружинниковской улице у дома № 11а Алексея Анатольевича Абрашина Сергей вошел в морг московской больницы № 67, то увидел там много трупов молодых людей^[212]. «Я был на опознании в морге Боткинской больницы, Склифа и других, — свидетельствует Ю. Е. Петухов, — и везде одна и та же скорбная картина — стеллажи расстрелянных молодых людей в 4–5 ярусов. Все морги, где я был, были переполнены. Я не считал погибших, но то, что я видел, говорит, что их было больше тысячи»^[213]. Юрий Евгеньевич в личной беседе уточнил, что приезжал на опознание в пять моргов. Причем 5–6 октября пропускали в трупохранилище: «Иди, смотри!». Но уже 7 октября просили дать описание погибшего и выкатывали тележку.

^{У Дома Советов. 27 сентября 1993 года. Фотограф: Щеглов П. А.}

Приведем рассказ вдовы погибшего: «Пришла в морг Института им. Склифосовского — в нижний подвальный этаж. Мой муж был поднят туда на лифте. Там ниже было еще хранилище трупов. В верхнем хранилище помимо тела моего мужа (он был в одежде) находились уже вскрытые и обмытые трупы — человек 30–40, в основном молодежь от 18 до 20 с лишним лет, и один труп пожилого человека 50–60 лет»^[214].

Сколько же погибших доставили в московские морги 3–4 октября? В первые дни после октябрьской бойни сотрудники моргов и больниц отказывались отвечать на вопрос о числе погибших, ссылаясь на приказ из главка^[215]. «Я два дня обзванивал десятки московских больниц и моргов, пытаясь это выяснить, — свидетельствует Ю. Игонин. — Отвечали в открытую: „Нам запретили выдавать эту информацию“»^[216]. «Я ходила по больницам, — вспоминала другая свидетельница. — В приемном покое отвечали: „Девушка, нам ничего сказали не говорить“»^[217].

Московские врачи утверждали, что на 12 октября через московские морги проведено 179 трупов жертв октябрьской бойни^[218]. Пресс-секретарь ГМУМ И. Ф. Надеждин 5 октября наряду с официальными данными о 108 погибших без учета трупов, находившихся еще в Белом доме, назвал и другую цифру — около 450 погибших, которую требовалось уточнить^[219].

Однако немалая часть трупов, поступившая в московские морги, вскоре оттуда исчезла. По данным председателя Союза жертв политического террора В. Мовчана, уничтожались учетные документы поступления трупов в патологоанатомические учреждения^[220]. Врач Спасательного Центра ММА им. И. М. Сеченова A. B. Дальнов, работавший во время штурма в здании парламента, через некоторое время после событий констатировал: «Заметаются следы по точному числу пострадавших. Засекречиваются все материалы по 21.09–4.10.93, находящиеся в ЦЭМПе. Переписываются некоторые истории болезни раненых и умерших, изменяются даты поступления в морги и больницы. Часть пострадавших по согласованию с руководством ГМУ перевозится в морги других городов». По оценке Дальнова число погибших занижено по крайней мере на порядок. 9 октября с координатором медбригады Дома Советов связался И. Ф. Надеждин, предложив выступить по телевидению вместе с врачами ЦЭМП и ГМУМ, чтобы успокоить общественность по числу пострадавших. Дальнов отказался участвовать в фальсификации^[221].

Из морга Боткинской больницы значительную часть трупов вывезли в неизвестном направлении. По информации журналистов «МК», в течение двух недель после событий на грузовиках с гражданскими номерами дважды из морга вывозились трупы «неизвестных лиц». Их вывозили в пластиковых мешках^[222]. Депутату А. Н. Грешневикову под честное слово, что он не назовет фамилии, в том же морге рассказали, что «трупы из Дома Советов были; их вывозили в фургонах в полиэтиленовых мешках; сосчитать их было невозможно — слишком много»^[223].

Приведем свидетельство журналиста телепрограммы «ЭКС» (Экран криминальных сообщений) Николая Николаева, 6 октября снимавшего репортаж в морге Боткинской больницы: «Морг был переполнен. Трупы лежали вповалку на носилках: валетом, друг на друге. Было много трупов с совершенно обезображенными лицами, на которые были накинуты полотенца… Нам удалось снять, как подъехавший к моргу закрытый фургон, в котором могут и продукты и что угодно возить — в нем были какие-то деревянные ячейки — стали подвозить трупы, упакованные в полиэтиленовые мешки»^[224].