Читать книгу - "Тюрки. Двенадцать лекций по истории тюркских народов Средней Азии - Василий Бартольд"

После принятия ислама волжскими болгарами следующий крупный факт, указывающий на успехи ислама среди тюрок, — принятие ислама в 960 году, почти через сорок лет после прибытия болгарских послов в Багдад, многочисленным (200000 шатров) тюркским народом. К сожалению, это известие имеется только в багдадской историографии, а не в сочинениях, писавшихся в Саманидском государстве, и не в арабской географической литературе. Этим отчасти объясняется крайняя неопределенность дошедшего до нас известия; ничего не говорится ни о том, как назывался тюркский народ, ни о том, где он жил. Только в более поздних среднеазиатских преданиях, из которых самая ранняя версия дошла до нас в сочинениях начала XIV века со ссылкой на сочинение XI века, говорится, что принявший тогда ислам вместе со своим народом тюркский хан, именно Сатук Богра-хан Абд аль-Керим^[60], был членом той же династии, которая в конце того же X века завоевала государство Саманидов и положила начала первому тюркскому мусульманскому государству в Средней Азии.

Исторические и географические источники не дают нам даже ответа на вопрос, к какой тюркской народности принадлежала та династия, из которой вышел Сатук Богра-хан и которую в русской науке со времени профессора Григорьева^[61] обыкновенно называют Караханидами, по другому титулу того же Богра-хана; в западной науке чаще употреблялся термин илек-ханы, не вполне удачный, потому что титул илек далеко не всегда соединялся с титулом хан, к тому же илеками называли себя не все ханы этой династии.

Когда возникла династия Караханидов, с какими передвижениями тюркских народностей связано ее возникновение, к какой народности принадлежали сами ханы — все эти вопросы остаются совершенно неясными и теперь, после открытия и издания сочинения Махмуда Кашгарского. Махмуд Кашгарский писал в такое время, когда господство династии Караханидов давно уже установилось, и мало касается вопросов прошлого. Представители арабской географической литературы, даже те из них, которые писали после 960 года, еще ничего не знали о существовании на границах владений Саманидов мусульманского тюркского государства; все их сведения заимствованы из книжных источников и относятся к более раннему периоду. Кроме очень простой схемы арабских географов IX–X веков, по которой всю страну между владениями гузов (огузов) и тугузгузов занимали карлуки, мы находим более сложную картину в других арабских известиях, дошедших до нас только в двух персидских сочинениях, анонимном географическом сочинении 982–983 годов, открытом в Бухаре в 1892 году и по имени открывшего его получившем название «рукопись Туманского»^[62], и в историческом труде Гардизи, написанном уже в XI веке, после 1040 года. Даже эти известия, относящиеся, по-видимому, к более позднему периоду, чем схема географов X века, не дают ясной картины; их трудно привести к согласию как между собой, так и с тем распределением тюркских народностей, которое мы находим у Махмуда Кашгарского.

Из рукописи Туманского и сочинения Гардизи мы, между прочим, узнаем, что часть страны, в которой, по словам арабских географов X века, жили карлуки, была занята народом ягма, выходцами из тугузгузов; народ ягма владел Кашгаром и частью Семиречья к югу от Нарына. Если поселение здесь народа ягма произошло после того времени, к которому относятся рассказы арабских географов, и если эти тугузгузы пришли с востока, то этим опровергались бы слова Джахиза, что после принятия тугузгузами манихейства перевес в борьбе между ними и карлуками перешел к карлукам. Династия Караханидов была тесно связана с Кашгаром, который, как местопребывание хана и его двора, назывался также Ордукент, то есть «селение, где находится орда»; об этом говорит и Махмуд Кашгарский. Отсюда, естественно, должно было возникнуть предположение, что народ, владевший Кашгаром, создал и династию Караханидов, то есть что Кара-ханиды вышли из народа ягма, ветви тугузгузов или уйгуров. Махмуд Кашгарский ничего не говорит об этом и знает слово «ягма» только как название народа, жившего при нем дальше к северу, в долине реки Или. Махмуд Кашгарский помещает в той же долине и некоторые другие народности, которые, по рукописи Туманского и сочинению Гардизи, жили южнее, именно народы тухсийцев и чигилей; первый помещается персидскими авторами в местности к северу от Чу, второй — на северном берегу Иссык-Куля. Название «чигиль», с тех пор забытое, в XI веке применялось к большому числу тюркских народностей. Из рассказа о походе на Мавераннахр сельджукского султана Меликшаха^[63] мы знаем, что чигилями называли военную силу Караханидов; по Махмуду Кашгар-скому, огузы называли чигилями всех тюрок от Амударьи до Китая. Такой факт как будто указывал на политическое значение чигилей в Средней Азии или происхождение династии Караханидов из их среды, но и в пользу этого предположения у Махмуда Кашгарского нельзя найти никаких данных. Сам Махмуд Кашгарский объясняет то значение, которое получило у огузов слово чигиль, только тем, что город Чигиль, где жила одна из ветвей этого народа, находился близ Тараза, то есть современного Аулие-Ата, и что с этим городом рано ознакомились огузы как с одним из самых западных восточнотюркских городов. Две другие ветви чигилей жили в деревнях близ Кашгара и в долине Или, в местности около города Куяса; в монгольскую эпоху этот город, находившийся к югу от Или, получил известность как столица Чагатая^[64], сына Чингисхана, и некоторых из его потомков. Наконец, о карлуках Махмуд Кашгарский сообщает только, что они были кочевым народом и что их, как и огузов, называли также туркменами. Рукопись Туманского и сочинение Гардизи помещают карлуков, название которых персидскими авторами переделано в халлух, по-соседству с мусульманскими владениями, в ближайшей местности к востоку от Тараза; им принадлежали и некоторые города в Китайском Туркестане, в том числе город Пенчул (китайский Вэньсу), находившийся близ нынешнего Уч-Турфана; об этом городе в рукописи Туманского говорится, что он находился в стране карлуков, но владетель его был в зависимости от тугузгузов. На рубеже между областями карлуков, тугузгузов и киргизов находился, по рукописи Туманского, и Кашгар. Это известие рукописи Туманского о киргизах крайне интересно; из него можно было бы заключить, что движение киргизов на юг, в ту страну, где они живут теперь, началось не позже X века. Никаких данных об этом, однако, нет ни у Гардизи, ни у Махмуда Кашгарского, ни в других источниках. О передвижении на север карлуков, подобно чигилям и ягма, у Махмуда Кашгарского еще не говорится, но впоследствии, в эпоху Чингисхана, мы видим карлукское владение к северу от Или.