Читать книгу - "Крымская кампания 1854-1856 гг. Восточной войны 1853-1856 гг. Часть 2. Альма - Сергей Ченнык"

Диспозиция сражения была объявлена войскам 6 сентября.

Основная задача в таких условиях ложилась на плечи артиллерии, которая в соответствии с требованиями ее боевого применения должна была открыть огонь с предельной дистанции. По мере приближения противника, меняя прицел и виды используемых боеприпасов, огонь нескольких батарей готовил возможность пехоте контратаковать и штыками отбросить неприятеля. Всё стандартно.

16-я пехотная дивизия. Правый фланг

Основу войск, расположенных на правом фланге русской позиции, составили войска 16-й пехотной дивизии 6-го пехотного корпуса, которой командовал генерал- лейтенант О.А. Квицинский.

Обязанности начальника штаба корпуса исполнял полковник Николай Васильевич Исаков.

Генерал-лейтенант Квицинский Онуфрий Александрович, начальник 16-й пехотной дивизии. Родился в 1794 г. Из дворян Виленской губернии. В 1810 г. выпущен из 2-го кадетского корпуса подпоручиком в Лейб-гвардии Егерский полк. В 1816 г. перешел в 11-й егерский полк, а в 1818 г. — в Самогитский гренадерский, в котором прослужил до назначения в 1827 г. командиром 47-го егерского полка. Во главе этого полка он принимал участие в войне против польских мятежников в 1831 г. Был контужен. В 1836 г. произведен в генерал-майоры и получил должность командира 2- й бригады 17-й пехотной дивизии, а в 1845 г. назначен командующим 16-й пехотной дивизией. На Альме дважды ранен в руку и ногу и контужен в бок с переломом ребра. За храбрость, проявленную 8 (20) сентября 1854 г., получил орден Св. Александра Невского^[18] и денежную награду, но вследствие тяжелых ран должен был оставить строевую службу и зачислен в запасные войска. Умер в 1862 г.

Существует мнение, что Квицинский был поставлен на правый фланг прежде всего как наиболее способный и деятельный генерал для подстраховки Горчакова.

Суздальский пехотный полк

Крайнее положение на правом фланге занимал Суздальский пехотный полк. Всё, что нам нужно знать о его положении, мы можем найти у дотошного генерала Богдановича. Притом не только место, но и построение, совершенно отличное от других полков: «…частью в ротных колоннах, образовывавших одну линию по склону Курганной высоты, частью в колоннах к атаке, с легкими батареями №№ 3-го (в эполементе) и 4-го 14-й артиллерийской бригады». Полком командовал полковник Федор Иванович Дараган^[19] — опытный офицер, храбрый начальник, уже награжденный золотым оружием за переправу через Дунай. Судя по позиции, суздальцы прикрывали правый фланг против обхода или охвата его противником. Линия батальонов отстояла от берега реки на 700 сажень.

Стрелки полка расположились вдоль берега Альмы напротив деревни Тарханлар. Ими командовал поручик Неелов, выделявшийся своей черной повязкой на лице, прикрывавшей незажившую рану. 8 сентября 1854 г. Неелов, будучи офицером Могилевского пехотного полка, был прикомандирован к Суздальскому пехотному полку, причем сам вызвался командовать цепью застрельщиков полка в сражении. За несколько дней до боя офицер «поехал к князю Меншикову и исходатайствовал у него распоряжение о принятии его в Крымскую армию».

Трудно говорить о численности полка с точностью до человека, но если не считать какого-то количества личного состава, находившегося вне строя по различным причинам (болезнь, тыловое обеспечение и проч.), в соответствии со штатом 1840 г. она должна была составлять примерно 2800–3000 человек. Не более. Эта цифра вполне применима и к остальным полкам 16-й дивизии.

С вашего разрешения задержу внимание на цифрах. Если говорить о численности русской армии при Альме в целом, то, очевидно, приводимая чаще всего историками, исследователями, авторами и указываемая в документах цифра до 34 тысяч человек на самом деле окажется несколько завышенной: «…огромные командировки от строя были положительным бедствием армии».

Князь Урусов в своих очерках писал по этому поводу: «Дрались вообще превосходно, но все ли дрались, все ли выходили в строй? Теперь сделается, может быть, понятным, почему на Альме не было войска, под Инкерманом опять не было и т.д.».

Со временем уменьшение численности частей, особенно пехотных и егерских, стало настоящим бичом русской армии. Уже к осени 1854 г., особенно после Инкерманского сражения, количество дезертиров и просто праздно шатающихся по тылам солдат и даже офицеров измерялось тысячами. Будущий генерал В.И. Ден вспоминал в своих «Записках», что «…значительно начало развиваться у нас мародерство; во всех селениях, отдельных домах, дачах, садах и виноградниках стали показываться праздно шатающиеся солдаты, которых недосчитывались в полках и показывали кого убитыми, кого без вести пропавшими. В одном Бахчисарае, по сведениям, дошедшим до главнокомандующего, таких мародеров скопилось больше тысячи. Это доказывает, какой порядок соблюдался в армии кн. Меншикова и как исправно исполняли свои обязанности корпусные и дивизионные гевальдигеры.^[20] Донесение о разных беспорядках, насильствах и даже грабежах побудили, наконец, князя Меншикова командировать меня в Бахчисарай и окрестности и, составляя из них правильные команды, направлять в части, которым они принадлежали. В трое суток удалось мне составить 17 таких команд, благодаря усердному содействию полковника Шостака, бахчисарайского полицмейстера, и возвратить в полки более двух тысяч человек; к сожалению, должно сознаться, что в этом числе были и офицеры…»