Читать книгу - "Лотерейный билет № 9672 - Жюль Верн"

Вот таков он и был, Сильвиус Хог. Человек независимого нрава, абсолютно не тщеславный, он упорно отказывался занять какой-либо высокий пост в министерстве. Зато был страстным защитником национальных интересов Норвегии и со стойким мужеством противостоял всем посягательствам Швеции на свободу его родины.

Страны эти настолько разобщены и морально и политически, что королю Швеции — в ту пору Оскару II[66]— приходилось после коронации в Стокгольме проводить ту же церемонию в Тронхейме, древней столице Норвегии. Что же касается деловых отношений со шведами, то норвежцы и здесь оставались верны себе в сдержанности, прямо-таки граничащей с презрением: так, например. Банк Христиании весьма неохотно принимал купюры Стокгольмского банка! И наконец, антагонизм[67]между этими двумя народами находит свое высшее проявление в том, что шведский флаг не развевается ни на норвежских зданиях, ни на норвежских судах. Шведам свой флаг — желтый крест на голубом поле, норвежцам — свой, с голубым крестом на багряном фоне.

Итак, Сильвиус Хог был душою и сердцем Норвегии. Он неизменно стоял на страже ее интересов. Например, в 1854 году, когда стортинг обсуждал вопрос об аннуляции[68]поста вице-короля или губернатора, правящего страною от имени короля Швеции, он был среди тех, кто наиболее рьяно поддерживал эту идею и довел ее до победного конца.

Из вышесказанного легко заключить, что если Сильвиус Хог и не пользовался большой любовью на востоке Скандинавии, то уж на западе он был горячо любим повсюду, вплоть до самых отдаленных уголков страны. Его имя гремело над всеми городами Норвегии, от предгорий района Христиании до западных скал Нордкапа. И профессор из Христиании, он же депутат стортинга, был достоин этой истинной, честно заслуженной репутации, которой не могла повредить никакая клевета. Правда, он являл собою истинного норвежца, но норвежца с горячей кровью, живым темпераментом[69]и куда большей решимостью в мыслях и поступках, нежели это свойственно скандинавской флегматической[70]натуре. И это сразу проявлялось в его энергичных движениях, напористой речи, мгновенной реакции. Родись он во Франции, его без колебаний записали бы в «южане»,[71]и эпитет[72]этот, если вам угодно принять такое сравнение, был бы вполне к нему применим.

Состояние Сильвиуса Хога позволяло ему вести обеспеченную жизнь, хотя он никогда не скупился на пожертвования для общественных дел. Этот бессребреник заботился в первую очередь не о себе, а о других. Вот почему высокие должности не прельщали его. Сильвиусу Хогу вполне хватало депутатского кресла. К большему он не стремился.

В настоящий момент Сильвиус Хог пользовался трехмесячным отпуском, намереваясь отдохнуть после утомительного года работы по законотворчеству. Вот уже полтора месяца, как он покинул Христианию с целью пройти пешком весь край, включающий в себя Тронхейм, Хардангер, Телемарк и округа Конгсберга и Драммена. Ему хотелось изучить эти незнакомые доселе провинции, соединив, таким образом, приятное с полезным.

Сильвиус Хог уже частично ознакомился с этими местами, и вот тут-то, возвращаясь из северных округов, он и решил посетить знаменитый водопад, одно из чудес Телемарка. Путешествуя между Тронхеймом и Христианией, он одновременно изучал еще только зарождавшийся проект строительства железной дороги; покончив с этим, он попросил нанять ему гида, чтобы тот проводил его в Дааль. Этого-то гида он и рассчитывал встретить на левом берегу Маана. Но, движимый нетерпением и восторгом перед живописными окрестностями Maristien, он отважился в одиночку на рискованный спуск. Какая опрометчивость! Она едва не стоила ему жизни. И нужно сказать, что, если бы не Жоэль и Гульда Хансены, путешествие Сильвиуса Хога скорее всего завершилось бы в бездне Рьюканфоса.