Читать книгу - "Истоки медвежьей Руси - Марина Леонтьева"

Очень похожие кремневые изображения распластанного то ли животного, то ли человека, археологи нашли и в других местах северо-запада России: на стоянках под Волосово и Панфилово Нижегородской (Горьковской) области, у озера Мстино и села Алексеевское Вышневолоцкого р-на, у сел Ферапонтово и Чаронда Вологодской области. Более грубые по обработке, но идентичные по сюжету фигурки отысканы в местечке Ибердус в верховьях Оки, в урочище Халамониха Ивановской области.

Все указанные кремневые скульптурки, по мнению С.Н. Замятнина, являются изображением человека. Однако, на наш взгляд, они представляют собой не человеческие изображения, а распластанные фигурки животного, вероятней всего, того же медведя. Они имеют небольшой размер, обычно длиной от 3 до 7,5 см, с тщательно закругленной головой и слабо выраженными конечностями. Посчитав их за изображения человека, Замятнин на одной фигурке разглядел даже груди и нашел, что перед ним древняя женская скульптурка.

Следующую группу кремневых поделок уважаемый археолог представил, как изображение «каких-то мифологических существ». Причем у одной из них, с Волосовской стоянки, по «приостренной голове, удлиненной сложным головным убором, возможно украшенным лунным символом» он нашел сходство с наскальным рисунком Пери-носа Онежского озера. По нашему мнению, здесь опять же изображены распластанные, правда, не все удачно обработанные, фигурки животного, не исключено медведя.

В группе кремневых изделий, названных Замятниным «символическими изображениями», привлекает внимание одна фигурка из стоянки близ деревни Дуденевой Калининской области. По характерному контуру и положению головы легко опознать изображение медведя с обращенной вверх рогами лунницы на спине. Совершенно идентичное изображение существует на камнях упомянутого Пери-носа Онежского озера.

Из всех памятников изобразительной деятельности нашего северного неолита, сделал заключение С.Н. Замятнин, эти миниатюрные скульптурки именно с петроглифами (наскальными рисунками) обнаруживают наиболее тесную связь. Сюжетная близость этих древних памятников связана с одним и тем же циклом обрядов, отправлением племенных культов, где указанные кремневые фигурки и петроглифы занимали одно из центральных мест.

Ученый подметил еще один важный момент: не случайным является само обстоятельство изготовления изображений именно из кремня (равно, как и выбивание их на камне). Кремень в ту эпоху все более терял свою исключительную роль как основной материал для изготовления орудий, т. к., когда кремневые фигурки изготовлялись на Севере, южнее уже широко внедрялись медные и позднее бронзовые подобные изделия. Несмотря на это, кремень долгое время продолжал использоваться в области культа и, сохраняясь как пережиток, прочно удерживал здесь свое значение, чем и было вызвано появление кремневых скульптур.

Ту же мысль подчеркнул исследователь золотицких древностей А.Л. Маслов, побывавший на Зимнем берегу Белого моря в 1901 году, «перед нами налицо влияние именно Волжско-Камского культурного очага, который изобиловал многочисленными подобного рода находками, но только там они были металлические. Эти фигурки, литые из бронзы, были выразителями религиозных воззрений, пережитками которых являются <…> культ медведя у остяков. Появление таких фетишей, сделанных из кремня, в период исключительного пользования каменными орудиями, свидетельствует, прежде всего, о ритуале и о существовании уже религиозных, хотя, быть может, и примитивных понятий»^[98].

Время бытования кремневых скульптур – это время позднего неолита и энеолита, именно тогда, продолжил С.Н. Замятнин, возникло широко распространенное представление о боге-громовнике и его каменных стрелах-перунах или «громовых стрелках» (а позднее каменных молотах).

Названия кремневых фигурок «громовыми стрелками» (стрелами-перунами), вероятно, можно объяснить тем обстоятельством, что значительная часть рассмотренных изображений и по общим очертаниям, и по своим размерам (3–5 см), как справедливо заметил С.Н. Замятнин, подходит к наконечникам стрел. В этой связи, к словам ученого хотелось бы добавить одно замечание. Фигурки, определяемые им как изображения выдры или бобра, превратятся в тех же медведей, если у этих животных (предварительно перевернув фигурку на 180 градусов), мысленно убрать хвостовую часть, с помощью которой, вероятно, фигурка зажималась в расщепленном конце деревянной стрелы.

* * *

Почтительное и уважительное отношение к медведю, а точнее, медвежий культ, существовал не только у финно-угорских, самодийских народов и скандинавов, но и у наших предков – славян и руси, причем у последних, он может, даже больше проявился. К сожалению, этот вопрос, по большому счету, никогда не подвергался тщательному изучению с привлечением соответствующих данных исторических, археологических, этнографических, искусствоведческих и прочих наук. А этих данных, кстати, накопилось много, причем, что очень важно, они имеют самое непосредственное отношение к нашей с вами отечественной истории – истории Руси и русского народа. Мы только прикоснемся к этому важнейшему вопросу, а точнее, постараемся продолжить тему, которую поднимал в 40-е годы прошлого столетия известный историк и археолог Н.Н. Воронин^[99].

Но прежде чем рассказать об этом, вначале познакомим вас с любопытной легендой об основании города Ярославля. Эту легенду ученые обнаружили в старинной рукописи архиепископа ярославского Самуила, жившего в XVIII столетии. Он же, в свою очередь, разыскал старинный документ, оригинал которого не сохранился в Ярославском Спасском монастыре. Что интересно, там же была позднее обнаружена и знаменитая рукопись «Слово о полку Игореве».

Краткое содержание легенды, приведенной в «Сказании о построении города Ярославля», следующее. На берегу Волги и Которосли, среди лесов и пойм, находилось селище с характерным названием Медвежий угол, населенное язычниками. Они были искусными охотниками и рыболовами, занимались скотоводством, от которого главным образом и кормились. Почитали скотьего бога Велеса. Иногда позволяли себе разбойничать на Волге. А потом произошло их столкновение с князем Ярославом Мудрым (978 – 1054), вставшим на защиту проходящих по Волге купеческих караванов. Ярослав побеждает местных поселян, поучает их, как жить и «не творить обиды», предлагает им креститься. Однако жители Медвежьего угла остались верны своей религии, хотя и поклялись «жить в согласии» и платить дань.

Через некоторое время Ярослав приехал к ним за сбором дани и решил заодно окрестить их. Тогда против князя выпустили некоего «лютого зверя» и псов; князь убил «лютого зверя», который так и не назван по имени, а псы его не тронули. Убийство «зверя» произвело на жителей Медвежьего угла такое сильное впечатление, что они моментально пали ниц перед князем.

Ярослав упрекает их в нарушении клятвы – «служить мне, князю вашему» – и издевается над их богом Велесом, не сумевшим удержать своих поклонников от клятвопреступления; говорит, что он приехал сюда не для звериной потехи, а «сотворить победу». Затем на том месте, где он бился со «зверем», Ярослав Мудрый закладывает строительство церкви Илии, в день которого он «победил хищного и лютого зверя» и строит город, населяемый им христианами. Так около 1010 года на месте селища Медвежий угол основался город Ярославль, названный по имени князя.