Читать книгу - "Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века - Павел Уваров"

О необходимости реформировать изучение свободных искусств в университете, приведя его в соответствие с гуманистическим обновлением словесности, разговоры шли давно в Европе и самом Париже. Жаловались, что университетские обязательные курсы давно устарели и не оставляют места для studia humanitatis, изучения древних авторов в новом, гуманистическом духе. Но университетские уставы, регламентирующие содержание курсов и их продолжительность, не менялись — грамматику и риторику изучали по средневековым компиляциям, а философия, съедавшая львиную долю времени, заключалась в схоластических спорах по поводу комментариев к Аристотелю. Новые веяния проникали в Парижский университет скорее de facto, чем de jure. Руководители (принципалы) учебных коллегий могли по собственной инициативе приглашать гуманистов для чтения курсов. Особую роль сыграло учреждение Франциском I «корпорации публичных королевских лекторов в Парижском университете». Известные гуманисты получали статус «королевских лекторов» и от имени короля читали публичные лекции. Происходило это в той из парижских коллегий, где проживал сам лектор, который, конечно, был членом Парижского университета, но доступ на занятия был открыт для всех желающих. Изначально это были кафедры греческого и древнееврейского языков, однако вскоре к ним добавились кафедры латинского красноречия, математики, медицины. Позже, уже в следующем столетии, кафедры королевских лекторов будут сведены в единый Королевский коллеж (современный Collège de France).

Как показывает свод материалов по истории Парижского университета, составленный С. Э. Дю Буле в XVII веке^[94], о необходимости сократить срок обучения на факультете искусств ректоры говорили и в 1530-х годах, однако дальше деклараций дело не пошло. Реальный шаг в этом направлении был сделан сразу после избрания 23 июня 1543 года ректором Пьера Галанда.

Галанд взялся за дело энергично. Уже 6 июля он созвал ассамблею факультета искусств, на которой один из магистров по его поручению выступил с речью о сокращении курса философии. По мнению оратора, у факультета достаточно полномочий, чтобы самостоятельно сократить срок обучения с трех с половиной до двух с половиной лет, поскольку чрезмерно длительные курсы лишь отвращают молодежь от этой науки. Такие сокращения уже проводились, ведь некогда срок обучения философии составлял пять лет. К тому же монашеские ордены в своих учебных коллегиях (studia) всегда имели краткие курсы философии, что не мешало им выпускать таких блестящих философов, как Альберт Великий и Фома Аквинский^[95].

Несмотря на заявления факультета искусств о достаточных полномочиях для проведения внутренней реформы, дело затрагивало интересы высших факультетов, поскольку они пополнялись в основном выходцами с «артистического» факультета. И 11 июля этот вопрос рассматривался на ассамблее университета (Comitijs Centuriatis). Выяснилось, что далеко не все согласны с предложенным сокращением курса. Попечитель (провизор) Наваррской коллегии^[96] настаивал на противоречии предлагаемой реформы предписаниям канонического права и королевским привилегиям университету. Он даже обратился от имени факультетов теологии и медицины в Парижский парламент с прошением опротестовать действия ректора^[97].

Поскольку это решение факультет искусств принял самостоятельно, без обсуждения с представителями высших факультетов, то последние решили собраться независимо от «артистов» 21 июля, чтобы обсудить их инициативу. Декан факультета теологии поставил под сомнение право ректора председательствовать на этом заседании и вообще присутствовать на нем, поскольку ректор, как глава факультета искусств, является заинтересованной стороной в данном вопросе. За ректора вступился канцлер университета, напомнив, что тот присутствует на заседании не как представитель факультета, но как глава всей университетской корпорации. Чтобы избежать ссоры, функции председателя на этом собрании взял на себя канцлер^[98].

Должность канцлера занимал обычно один из парижских каноников, представлявших права Парижского диоцеза и епископа в университете. До начала XIII века канцлер выдавал разрешения на преподавание — лиценции (licentia docendi), которые явились прообразом университетских степеней. В результате создания университетской корпорации и ее выхода из-под юрисдикции епископа право выносить суждение о выдаче лиценций перешло к коллегии магистров. Однако канцлер по традиции присутствовал на экзамене и визировал свидетельства о присуждении степени на высших факультетах^[99]. Порой канцлеры играли заметную роль в университете; так, теолог Жан Жерсон в самом начале XV века произносил свои знаменитые речи от имени всего университета. Но в XVI веке права канцлера в университете носили лишь символический характер. Возможно, канцлер присутствовал на заседании 21 июля как доктор обоих прав (in utroque jure, то есть гражданского и канонического права) в составе группы представителей факультета канонического права, или, как их называли, «декретистов».

Новое заседание общей ассамблеи университета состоялось 31 июля. Оно открылось выступлением ректора, попытавшегося опровергнуть главные возражения противников реформы. По его словам, враги столь необходимых для факультета изменений считали, что сокращение сроков, отведенных на курс философии, якобы повредит изучению католической веры, а также настаивали, что философию невозможно постигнуть за два с половиной года. На первое возражение Пьер Галанд ответил, что религиозные науки ни в коей мере не зависят от философии, они опираются на авторитет, тогда как философия опирается на рассудок. Ему вообще кажется странным, что теологи настаивают на важности философии, храня молчание по поводу изучения других областей знания — грамматики, риторики, языков, истории, столь необходимых для вразумления и убеждения народов и постижения смысла Священного Писания^[100]. Что же касается якобы недостаточности сроков, Галанд объяснил, что первый год обучения студенты будут начинать с логики, морали и элементов математики. Весь второй год планируется читать книги Аристотеля по физике, политике и астрономии. Последние полгода будут посвящены метафизике. Те, кто изучает философию, чтобы перейти на высшие факультеты, получат достаточные знания для избранных сфер деятельности. Те же, кто захочет посвятить себя именно философии, получат за первые два с половиной года достаточную основу, чтобы в дальнейшем работать самостоятельно^[101].