Читать книгу - "Дневники и письма - Эдвард Мунк"

На протяжении всей своей жизни Мунк занимался самопознанием и познанием мира вокруг себя – записывая свои мысли и воспоминания, перерабатывая впечатления в живописи, графике, скульптуре, фотографии и даже любительской киносъемке. Его всегда интересовали самые свежие технические изобретения – так, в его метафорах не раз фигурирует телеграф Маркони и рентген. Как «чувствительный фонограф», он ловил сигналы времени и ретранслировал их в своем творчестве, преломляя через призму своего нетривиального, «супралинеарного» видения. Глядя на мир незашоренным взглядом художника, он прозревал структуру пространства и времени – и в центре всего видел Свет.

Его личные вопросы и претензии к бытию, личные «почему» и «за что» никогда не замыкаются только на собственной биографии, они универсальны. Он не стесняется поднимать острые, щепетильные темы – например, войну полов – и высказывается иногда довольно резко, но всегда честно.

В своих дневниках, посмертную публикацию которых он не только не исключал, но и намекал на нее в завещании, он пишет о многом: об искусстве, о межчеловеческих отношениях, о бессознательном, о религии, о волновой структуре материи, об истории человечества. И хотя история как одно из измерений человеческого бытия была, несомненно, важна для Мунка, все же в своих размышлениях он выходит «по ту сторону терминов пространственно-временных координат», оказываясь «за пределами истории», как выражается Джаммария в своей книге «Эта неизвестная алхимия».

Иногда его фразы афористичны, иногда его мысль выражена более развернуто и витиевато. Будучи хорошо образованным человеком, он владеет разными стилистическими регистрами – интонация его публицистических текстов отличается от дневниковой и литературной. По его публицистике и эпистолярию видно, что Мунк, которого мы привыкли воспринимать как художника экзистенциального ужаса, на самом деле обладал немалым чувством юмора – и большой личной силой, которая позволила ему во второй половине жизни преодолеть свою непростую физиологическую и психическую наследственность и выйти на качественно иной уровень сознания.

Как писал он сам, его искусство отнюдь не было «больным» – напротив, в нем он находил «здоровый выхлоп» для тех темных, болезненных чувств, что мучили его в течение долгих лет, которые в той или иной степени присущи всем людям. Именно это и сделало его искусство настолько популярным и универсальным. Ему действительно удалось «прояснить суть жизни» не только для себя самого, но и для других, и его путь привел его к синтезу – как в личностном, так и в творческом плане.

Его финальный программный альбом «Древо познания Добра и Зла» (1930–1935), подытоживающий его размышления о жизни, – это синтез визуального и вербального: буквы здесь приобретают синестетическую цветность, текст соединяется с изображением. Этот альбом стал одновременно и воплощением давнего замысла по объединению текста и изображения вокруг мотивов «Фриза жизни», и итогом систематизации старых записей, которой Мунк занялся около 1929 года – с годами его тяга к самоанализу неуклонно возрастала, и дневники оказали ему в этом неоценимую помощь. А результатом стало прояснение движений собственной души и гармонизация всей жизни в целом.