Читать книгу - "Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - Борис Кипнис"

Успехи наши в означенной стране оградят от неприятельского вторжения южную часть Тироля; а если бы Французы и проникли туда, то принудят их удалиться; впоследствии дадут возможность <…> для обеспечения сообщений через Тироль, Вальтелин и Граубинден с моею Германской армией.

<…> Во всяком случае, при решительном перевесе над неприятелем в Ломбардии, если упрочим за собою приобретенные там успехи, то подкрепив небольшими только отрядами местное население, легко можем очистить всю полуденную Италию^[1815].

По этим причинам желаю, чтобы вы, по своему соображению, назначив нужное число войск в Полезину и в низовья реки По <…> устремились с главными вверенными вам силами к Минчио, старались перейти эту реку и овладеть ее ключем Песинерою; потом, смотря по обстоятельствам, вы сами решите: осаждать ли Мантую или только блокировать эту крепость, продолжая наступление к реке Олио и Адде.

Донося Мне о всех происшествиях, вы будете вместе с тем сообщать Мне и предположения свои о дальнейших военных действиях…» ^[1816]

Эти «пожелания» Франца II очень важны для понимания всех дальнейших событий. В них содержатся как стратегические установки гофкригсрата и императора, так и зерно постоянного раздора Суворова с ними. Он, как видно из набросков, продиктованных Прево-де Люмиану в 1798 г., мыслит стратегически широко, для него война есть способ решения глобальной задачи – покончить с Революцией и Республикой. Австрийские же стратеги и их император мыслят узко, озабочены «копеечными» интересами и ничем более. Требованием к фельдмаршалу постоянно сообщать о его «предположениях о дальнейших военных действиях» стараются поставить его не просто в подчиненное положение, но и «надеть» на него «короткий поводок», что совершенно противоречит самой природе военного искусства и тем более полководческого стратегического искусства, присущего Суворову. Он будет постоянно бунтовать, стараться сбросить с себя эту узду, что и приведет к взаимному неудовольствию, дискретному течению кампании в Италии, ее незавершенности и «изгнанию» русской экспедиционной армии и ее вождя в Швейцарию, где окажутся они в критической ситуации.

С 4 по 7 апреля Суворов оставался в Валеджио, составлял приказы по обучению австрийских войск штыковой^[1817] и сквозной атаке^[1818]. Все они проникнуты идеями «Науки побеждать»^[1819], а иногда и текстуально с ней совпадают^[1820]. Между тем прибывали части корпуса Розенберга, наконец 8 апреля русско-австрийские войска выступили и двинулись к реке Киезе. Австрийцы оставили для осады Пескиеры и Мантуи 14 500 человек, генерал Мелас вел на противника 41 тысяча человек^[1821]. Шерер оставил в Пескиере 1300, а в Мантуе 10 600 человек, следовательно, в поле он имел теперь 25 тысяч человек^[1822]. Русские, дивизия генерал-лейтенанта Я. И. Повало-Швейковского, насчитывали 11 тысяч человек^[1823]. Таким образом, силы Суворова составляли 52 тысяч человек. Он надеялся встретиться с неприятелем у Монтекиаро: