Читать книгу - "Громыко - Святослав Рыбас"

* * *

Советское правительство 20 сентября 1938 года дало указание своему послу С. Александровскому сообщить президенту Чехословакии Э, Бенешу следующее: «1. На вопрос Бенеша, окажет ли СССР согласно договору немедленную и действительную помощь Чехословакии, если Франция останется ей верной и также окажет помощь, можете дать от имени правительства Советского Союза утвердительный ответ».

Это сообщение было немедленно передано по телефону Бенешу — в тот момент, когда правительство Чехословакии на своем заседании обсуждало ответ на англо-французский ультиматум от 19 сентября.

Заручившись поддержкой СССР, чехословацкое правительство Михала Годжи отклонило англо-французскую ноту от 19 сентября.

21 сентября Народный комиссариат обороны направил в Киевский особый военный округ директиву в которой предлагалось выдвинуть к государственной границе две армейские группы.

Такой поворот событий не устраивал Лондон. Еще в апреле 1938 года английский премьер Н. Чемберлен признался: «Было бы несчастьем, если бы Чехословакия спаслась благодаря советской помощи».

В ночь с 20 на 21 сентября 1938 года французский и английский посланники в Праге В. де Лакруа и Б. Ньютон предупредили президента Бенеша, что в случае отказа уступить Судеты Гитлеру Париж и Лондон откажутся признать Чехословакию жертвой агрессии и на их помощь Прага может не рассчитывать.

* * *

Министр иностранных дел Чехословакии Камил Крофта в телеграмме, адресованной чехословацким миссиям за границей, сообщил, что, ввиду ультимативного вмешательства Лондона и Парижа и оказавшись в полном одиночестве, чехословацкое правительство «будет вынуждено подчиниться непреодолимому давлению».

Препятствием было отсутствие границы между ЧСР и СССР. Войти в Чехословакию Красная армия могла только через Польшу или Румынию. Близость военных действий осознавали в Главном штабе чехословацкой армии. Его начальник генерал Людвиг Крейчи 29 сентября (накануне подписания Мюнхенского договора) предупредил по телефону нового главу правительства (кабинет Годжи тремя днями ранее ушел в отставку) генерала Яна Сырового: «В соответствии с конституцией без согласия парламента нельзя идти на территориальные уступки кому бы то ни было. Это надо иметь в виду и заявить союзникам, что наш солдат не сдаст укрепления, и никакие приказы не заставят его это сделать. Это движение стихийное, и подавить его можно лишь путем насилия, что могло бы привести к непредвиденным результатам. Еще до окончания конференции мы добьемся такого положения, что сможем успешно защищаться. Собственно говоря, силы равны, а на нашей стороне стойкость и моральный дух, каких не имеет ни одна армия… Ведь мы не Эфиопия, у нас сильная армия, которая в состоянии выдержать удар со стороны немцев».

28 сентября Гитлер объявил о мобилизации германской армии с 14.00 в случае отказа Чехословакии и Британии принять его требования от 22 сентября 1938 года.

28 сентября нарком обороны СССР Ворошилов на совместном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР сделал доклад, сообщив, что советская сторона намерена поднять 30 сентября в помощь Чехословакии 246 бомбардировщиков и 302 истребителя «И-16». 29 сентября нарком отдал приказ о приведении в двухдневную боевую готовность авиационных, танковых и пехотных соединений западных военных округов. В Вооруженные силы было дополнительно призвано 330 тысяч резервистов. То есть Москва в дипломатическом и военном отношении сделала все возможное, чтобы мирными (!) средствами показать свое серьезное отношение к проблеме.

Правительство Сырового объявило всеобщую мобилизацию, было призвано до 1 миллиона человек.

Вооруженные силы сторон на 30 сентября 1938 года находились в таком соотношении.

Германия: 35 пехотных, 5 танковых, 4 моторизованных, 4 легких, 3 горнострелковых дивизий, 1 кавалерийская бригада (1,8 миллиона человек, 720 танков, 2400 самолетов);

ЧСР —37 дивизий (1,6 миллиона человек, 469 танков, 718 самолетов);

СССР — 1 эшелон: пехотных дивизий — 30, кавалерийских дивизий—10, танковых корпусов—1, танковых бригад — 7 (1750 самолетов), II эшелон: пд — 30, кд — 6, тк — 2, тбр — 15 (690 самолетов).

Далее события приобрели неожиданное направление. В телеграмме полномочного представителя СССР в ЧСР С. Александровского в НКИД СССР от 1 октября говорилось: «Из кругов министерства иностранных дел я узнал, что в Мюнхене чехословацкие наблюдатели выразили Чемберлену свое недоумение, почему он подсказал Чехословакии мобилизацию, а также публично заявил в достаточно ясной форме, что Англия и Франция совместно с СССР выступят против Германии, если Гитлер применит силу для решения судетского вопроса, а теперь открыто пожертвовал всеми интересами Чехословакии и требует отвода и демобилизации только что мобилизованной армии. Чемберлен ответил с циничной откровенностью, что все это не принималось им всерьез, а было лишь маневром для оказания давления на Гитлера, другими словами, это был контрблеф Чемберлена… В Мюнхене обращение с чехословацкими наблюдателями было грубо издевательским».

Чехословакия все же пыталась организовать сопротивление. 28 сентября ее правительство было готово защищать страну всеми располагаемыми военными средствами. Британский военный атташе, съездивший в приграничные районы, где была развернута отмобилизованная чехословацкая армия, нашел, что у войск были уверенность в себе, хорошее командование и оснащение. Мобилизация, объявленная вечером 23 сентября, была завершена.

28 сентября Бенеш попросил прямой советской помощи в случае войны, хотя бы авиационной. В 19.25 в резиденции президента встретились Бенеш, премьер-министр генерал Сыровый, 18 министров и 11 представителей разных политических партий. Депутат от Республиканской партии Рудольф Беран спросил Сырового, есть ли у чехословацкой армии «соглашение с российской армией», и если да, то «с какими силами и когда она вмешается». Сыровый ответил, что «нет конкретного соглашения с Россией; мы говорили только об их немедленной воздушной помощи. Пехота требует долгого времени; поэтому мы всегда рассчитывали на быстрое вмешательство Франции и Англии».

Встреча закончилась в 21.45 безрезультатно. Приблизительно в то же время Бенеш получил сообщение от чехословацкого посла в Москве 3. Фирлингера, который сообщил ответ советского Наркоминдела (МИД): если Гитлер нападет на Чехословакию, «процедура в Женеве может быть короткой, как только будут найдены державы, готовые противостоять агрессору».

Можно понять, добавил Фирлингер, что советское правительство колебалось и колеблется вступить в конфликт без западных держав. Одностороннее советское вмешательство в чехословацкую войну с Третьим рейхом создаст «еще одну Испанию», «со всеми ужасными последствиями для всей Европы и, особенно, для Чехословакии».

Это означало, что руководство СССР дезавуировало свои обещания военной помощи. Образ Испании был злободневен. Там республиканцы, поддерживаемые СССР, терпели поражение от франкистов, которых прямо поддерживали Германия и Италия, а правительства Англии и Франции занимали выжидательную позицию, опасаясь резкого усиления СССР в Средиземноморье. Вмешавшись в войну на стороне Чехословакии, Москва оказалась бы в одиночестве против всего западного мира.