Читать книгу - "The Beatles. Единственная на свете авторизованная биография - Хантер Дэвис"

Еще я жалею, что не очень-то аккуратно вел записи, особенно в период создания «Sergeant Pepper». Во время интервью по домам у битлов я сидел с блокнотом и по горячим следам писал все, от и до. Но в студии, или когда они собирались вместе, или когда мы все обедали, я старался быть мухой на стене, надеялся, что буду выглядеть просто человеком, который по случайности вечно крутится рядом, а не писателем, что с утра до вечера выведывает, как они живут. Затем я мчался домой (к счастью, всего в десяти минутах от Эбби-роуд) и быстро печатал все, что произошло за вечер. У меня до сих пор лежат кипы этих заметок — перечитывая сегодня эти плохо напечатанные, с кучей ошибок опусы, я местами их даже понять не могу.

И жалко, что я не пользовался диктофоном. Вообще никогда — и очень глупо. Воспользовался магнитофоном один раз, в начале шестидесятых, — на громадный «грюндиг» размером с дом записывал интервью Уистена Хью Одена. Интервью не удалось, его так и не напечатали, я в этом винил магнитофон и решил впредь пользоваться только блокнотами. Мне казалось, расшифровка интервью — лишняя работа, надо заново все переслушивать, а мы же понимаем: по большей части то, что мы говорим, даже один раз не стоит слушать, а уж дважды — тем более. С блокнотом я редактирую на лету, записываю только то, чем планирую потом воспользоваться, экономлю время, но при этом набрасываю заметки про обстановку, про то, как люди выглядят, про их повадки, речевые особенности, — на магнитофон все это не запишешь. Такова была моя гипотеза, и я строго ее придерживался. Увы. Ах, если б я пользовался диктофоном в те полтора года с битлами, их родителями и друзьями, сейчас я обладал бы бесценным сокровищем.

Память играет с нами занятные шутки. Как-то раз я обедал с Нилом Эспиноллом, и мы вспоминали о той ночи, когда проводились фотосъемки для «Sergeant Pepper». Я помнил, как костюмы привезли к Полу домой, — в памяти запечатлелось, как битлы их примеряли. Нил сказал, что нет, и костюмы доставили прямо в фотостудию на Флад-стрит. Я кинулся рыться в своих заметках, но этой мелочи там не обнаружилось.

Дебаты о том, как должен выглядеть конверт «Sergeant Pepper», длились неделями. Джордж хотел, чтобы много-много фигур были одеты как гуру. Пол желал включить людей от искусства — Штокхаузена, например. Джон требовал мятежников и злодеев, вроде Гитлера, но, судя по моим записям, от Гитлера его в последний момент отговорили. На протяжении фотосъемок картонная фигура Гитлера стояла в сторонке по стойке смирно.

Я предложил им включить в список героев футболистов. Как правило, парни, особенно ливерпульцы, звезд футбола знают. Меня всегда чуточку огорчало, что никто из «Битлз» не интересовался спортом, тем более футболом. В конце концов Джон вписал Альберта Стаббинза, который запомнился ему с детства, но, я подозреваю, лишь потому, что его позабавила фамилия^[28], а не из-за футбольного мастерства.

Я помню, что от Пола мы уезжали в спешке и он попросил меня собрать гирлянды, разбросанные по всему дому, чтобы было чем заполнить картину. Гирлянды эти размещаются на переднем плане конверта — такая как бы статуэтка, пуля на постаменте; ее туда поставил я, чтобы закрыть дыру. Я рассказывал об этом своим детям несколько раз, но им было неинтересно.

Кто придумал «Sergeant Pepper»? Я всегда считал, что идею подал Пол: при мне он первым об этом заговорил, хотя в книге я об этом не распространялся. Надо было уделить этому больше внимания — все-таки «Pepper» стал для «Битлз» вехой, вершиной их студийного творчества. А также небольшим событием в популярной музыке — он стал известен как первый в истории «концептуальный альбом». Это было огромное достижение и с художественной точки зрения, отчасти благодаря плодотворной работе с Питером Блейком^[29]. С тех пор целые исследования посвящались тому, что изображено на этом знаменитом конверте и что все это означает.

Мэл говорил, что название «Сержант Перец» родилось потому, что кто-то сказал «соль и перец», а он, Мэл, ослышался. Нил, по его словам, первым предложил Полу создать альбом в виде концерта Сержанта Пеппера, и Пол сразу же ухватился за идею. Кто теперь знает, как все было на самом деле? Это как с происхождением названия «Битлз». Джордж думал, что оно взялось из фильма с Марлоном Брандо «Дикарь»^[30]. Там была группа мотоциклистов в черных кожанках — банда именовалась «the Beetles», хотя в фильме они возникают мельком. Стю Сатклифф посмотрел фильм, услышал название банды и предложил Джону так и назвать группу, а Джон сказал: «Нормально, только писать надо „Beatles“, мы же как-никак бит-группа». Ну, есть и такая версия. Не сомневаюсь, что в ближайшие годы мы услышим новые гипотезы.

Гипотез я в своей книге старался не затрагивать. Мне приятно думать, что все написанное мной — правда, хотя были вещи, о которых я тогда написать не мог. Я лишь писал правду о том, что с ними успело произойти, по материалам их воспоминаний, бесед с их близкими, а также моих расследований и наблюдений.

К началу 1968 года я решил, что пора уже перестать болтать и расследовать, угомониться и систематизировать собранный материал. Его накопилось так много, что я не представлял, с чего начать, что значимо, а что окажется банальщиной.

Первоначально рукопись состояла из двух томов, затем я сократил ее наполовину, до пристойных размеров, выкинув массу интереснейшего материала, фотографий, документов. Дальше, поскольку я назвался «авторизованным» биографом, следовало получить согласие всех главных действующих лиц. Вот тут и начались проблемы.

Первым делом надо было дать битлам почитать рукопись. Контрактные условия я сформулировал аккуратно: битлы имели право исправлять «фактические» ошибки. У любого биографа, работающего с ныне здравствующими людьми, возникает немало затруднений. Никогда не угадаешь, что именно человека может обидеть. Обычно людей по неведомым причинам задевают мелочи, проходные замечания, а вовсе не те фрагменты, которые кажутся проблематичными тебе. И поначалу никто, как правило, не говорит, что именно задело, — только общие слова про то, что неверна «интонация» или получилось недостаточно «глубоко». И лишь когда ты клещами вырвешь признание, что именно человеку не нравится, все можно исправить за пару минут.

Естественно, я не вдавался в подробности того, что творилось на гастролях в гримерных, куда поклонницы выстраивались в очереди, моля о благосклонности битлов. По-моему, любому человеку старше пятнадцати лет даже в 1968 году было прекрасно известно, что там творилось, но в те дни об этом прямо не говорили. Сейчас поклонницы рок-музыкантов превратились в клише и их разнузданность общеизвестна. «Битлз» ничем не отличались от других групп. Просто у них выбор был больше. За это отвечали гастрольные менеджеры — они выходили и говорили: ты, ты, ты и ты, через пять минут. Но в 1968 году трое из четырех битлов были счастливо женаты — ну, так считала публика, — а у четвертого имелась постоянная подруга. Разумеется, ни женам, ни самим битлам не хотелось, чтобы такие вещи были обнародованы.