Читать книгу - "Маршал Говоров - Вадим Телицын"

Бесспорно, что бои на клинском направлении, где противник напрягает свои усилия, чтобы овладеть двумя населенными пунктами, имеют первостепенное значение. За последние два дня здесь происходили кровопролитные бои, причем на некоторых участках враг, обладая превосходящими силами, вынудил наши войска отойти на новые оборонительные рубежи. Это, однако, не дало ему возможности осуществить свой план и разрезать наши армии на их стыках, а также выйти на наши фланги и в тылы. Даже в тех случаях, когда танковым группам немцев удавалось прорваться, они несли огромные потери, а самый прорыв пресекался нашим маневром и контратаками еще до того, как он достигал значительной глубины.

Так, на одном из участков клинского направления 15 прорвавшихся немецких танков были встречены из глубины нашими танкистами-гвардейцами, действовавшими совместно с пехотой. 5 вражеских танков были подбиты в первой же схватке. Остальные танки и сопровождавшие их автоматчики подверглись нашему преследованию.

Упорные бои ведут гвардейцы. На их участках немцы силою до четырех батальонов пехоты с 40 танками атаковали и овладели населенным пунктом. Гвардейцы бросились в контратаку и уничтожили 21 вражеский танк, несколько орудий противотанковой обороны, много живой силы.

Но противник ввел в бой новые батальоны и новую танковую группу. Наши бойцы вынуждены были оставить этот населенный пункт.

На подступах к Клину наши части многократно отражали вражеские атаки и сами переходили в контратаки. Бойцы Хоменко уничтожили здесь более 5 немецких батальонов, много танков, пулеметов, минометов, автоматов. Так, в бою у одного населенного пункта группа наших бойцов численностью в 200 человек, действовавшая в сопровождении пятнадцати танков, уничтожила немецкий батальон пехоты, пятнадцать танков, 70 автоматчиков.

На можайском направлении фронта немцы пытались в течение последних дней прорваться к Звенигороду с тем, чтобы выйти в глубокие тылы наших войск и овладеть городом. Этот план немцев был сорван энергичными действиями бойцов командира Говорова, отбивших вражеские атаки и нанесших немцам огромные потери. Однако наступление здесь не приостановлено.

Столь же серьезным, как клинское направление фронта, продолжает оставаться южное направление, где противник развивает большую активность юго-восточнее Тулы, угрожая обходом Москвы.

Здесь идут исключительно трудные и ожесточенные бои. Наши войска несколько отошли и сдерживают натиск врага. Немцы несут огромные потери.

Бои не утихают круглые сутки. Наши танкисты сражались всю прошлую ночь, отбивая немецкие атаки. Они уничтожили три танка и уложили много пехоты, препятствуя врагу развить успех. В боях в этом районе немцы потеряли вчера полк пехоты, 14 танков, шесть самолетов. Наши потери составили десять танков и два орудия.

Москву защищают немало опытных и обстрелянных бойцов, закалившихся в горячих битвах. Им хорошо известна коварная тактика немецко-фашистских войск. Маневрам врага они противопоставляют свой маневр. Многочисленные контратаки последних двух дней показали, что наши бойцы умеют драться храбро и дерзко. Этот дух высокой активности надо всячески развивать и крепить»{49}.

Декабрь 1941-го стал переломным в Московской битве, да и в судьбе нашей страны вообще. Все было готово к решительному контрудару по всему фронту. Час «икс» назначили на 6 декабря. Но до этого дня надо было еще дожить, первые пять дней декабря оказались самыми горячими за все время обороны советской столицы.

* * *

1 декабря 1941 года. Командарм-16 К.К. Рокоссовский:

«Нашим соседом была 30-я армия генерала В.А. Хо-менко[35]. Войска ее под давлением противника отходили севернее Московского моря. К началу боев связь с ней не была установлена. Слева, юго-восточнее Болычево, нашим соседом была 5-я армия, которой вначале командовал генерал Д.Д. Лелюшенко, а затем генерал Л.А. Говоров. С этой армией связь поддерживалась регулярно.

Как-то в период тяжелых боев, когда на одном из участков на истринском направлении противнику удалось потеснить 18-ю дивизию, к нам на КП приехал комфронтом Г.К. Жуков и привез с собой командарма-5 Л. А. Говорова, нашего соседа слева. Увидев командующего, я приготовился к самому худшему. Доложив обстановку на участке армии, стал ждать, что будет дальше.

Обращаясь ко мне в присутствии Говорова и моих ближайших помощников, Жуков заявил: “Что, опять немцы вас гонят? Сил у вас хоть отбавляй, а вы их использовать не умеете. Командовать не умеете!.. Вот у Говорова противника больше, чем перед вами, а он держит его и не пропускает. Вот я его привез сюда для того, чтобы он научил вас, как нужно воевать”.

Конечно, говоря о силах противника, Жуков был не прав, потому что все танковые дивизии немцев действовали против 16-й армии, против 5-й же — только пехотные. Выслушав это заявление, я с самым серьезным видом поблагодарил комфронтом за то, что он предоставил мне и моим помощникам возможность поучиться, добавив, что учиться никому не вредно.

Мы все были бы рады, если бы его приезд только этим “уроком” и ограничился.

Оставив нас с Говоровым, Жуков вышел в другую комнату. Мы принялись обмениваться взглядами на действия противника и обсуждать мнения, как лучше ему противостоять.

Вдруг вбежал Жуков, хлопнув дверью. Вид его был грозным и сильно возбужденным. Повернувшись к Говорову, он закричал срывающимся голосом: “Ты что? Кого ты приехал учить? Рокоссовского?! Он отражает удары всех немецких танковых дивизий и бьет их. А против тебя пришла какая-то паршивая моторизованная [дивизия] и погнала на десятки километров. Вон отсюда на место! И если не восстановишь положение…” и т.д. и т.п.

Бедный Говоров не мог вымолвить ни слова. Побледнев, быстро ретировался.

Действительно, в этот день с утра противник, подтянув свежую моторизованную дивизию к тем, что уже были, перешел в наступление на участке 5-й армии и продвинулся до 15 км. Все это произошло за то время, пока комфронтом и командарм 5 добирались к нам. Здесь же, у нас, Жуков получил неприятное сообщение из штаба фронта.

После бурного разговора с Говоровым пыл комфронта несколько поубавился. Уезжая, он слегка, в сравнении со своими обычными нотациями, пожурил нас и сказал, что едет наводить порядок у Говорова»{50}.