Читать книгу - "Императорская Россия - Евгений Анисимов"

Легенды и слухи

Руководил ли Кутузов сражением?

В последние годы историки высказывают сомнения в том, что Кутузов был великим полководцем, одержавшим победу при Бородине (если не фактическую, то моральную), появились сомнения относительно этого вывода. Во-первых, есть множество свидетельств того, что Кутузов не владел инициативой на поле сражения, был инертен настолько, что один из участников сражения генерал Н. Н. Раевский писал: «Нами никто не командовал». Инициатива была полностью на стороне Наполеона, тот диктовал ход битвы. Располагая меньшими силами, чем Кутузов, Наполеон каждый раз сосредотачивал на главных направлениях атаки превосходящие силы, а Кутузов не проявил оперативности и предвидения и лишь только отбивался от его атак, перебрасывая (да и то с опозданием) силы с других участков. Французы превосходили русских и в маневренности, и в мощи артиллерийского огня. Несомненно, Наполеон победил тактически, проще говоря, выиграл битву, понес меньшие потери (28,1 тыс. против 45,6 тыс. у русских при том, что французы непрерывно атаковали, а русские оборонялись, что давало определенное преимущество в бою из укрытий) и в конечном счете достиг стратегической цели – занял Москву, защита которой была объявлена Кутузовым главной целью сражения.

Но, победив в сражении, Наполеон не разбил русскую армию. После битвы он не видел привычного для него беспорядочного бегства противника. Перед его глазами не проходили толпы пленных (всего было захвачено 1000 пленных и 15 пушек, столько же пленных и 13 пушек захватили и русские), перед ним не лежали на земле десятки поверженных вражеских знамен.

Несомненно, русская армия в тяжелейшем сражении выстояла. Как писал один из героев сражения генерал А. П. Ермолов, «французская армия расшиблась о русскую». И причиной этого стал не военный гений Кутузова, а необыкновенная стойкость русских офицеров и солдат, воодушевленных высоким и жертвенным чувством патриотизма, понятиями чести и самолюбия, уязвленного долгим отступлением. Один из солдат, отвечая на вопрос, почему они так стойко сражались под Бородино, сказал:

«Оттого, сударь, что тогда никто не ссылался и не надеялся на других, а всякий сам себе говорил: “Хоть все беги. Я буду стоять! Хоть все сдайся, я умру, а не сдамся!” Оттого все стояли и умирали!»

Русская армия, потерявшая в оборонительном сражении четверть личного состава, а также тяжело раненного генерала Багратиона, все-таки не была разгромлена, и Кутузов не просил перемирия. Он решил отступать, лишь получив известие о потере главных позиций и о страшном уроне, понесенном его войсками. 1 сентября на военном совете в деревне Фили он принял решение об оставлении Москвы. После жарких дебатов Кутузов закрыл совет словами (сказанными, между прочим, по-французски):

Я чувствую, что мне придется поплатиться за все, но я жертвую собою для блага Отечества. Приказываю отступать.