Читать книгу - "От Руси к России - Александр Петрович Торопцев"

С этого момента бунт Степана Разина перерос по своему значению в нечто большее, в восстание, а затем и в крестьянскую войну. На борьбу против бояр поднялась земщина, взволновались инородцы. Территория, объятая огнем войны, быстро увеличивалась. Войско Разина, поднимаясь по Волге на север, захватывало города, подошло к Симбирску.

России срочно нужен был свой Красс. И он нашелся. Князь Барятинский, стоявший во главе прекрасно обученного по западным стандартам войска, разгромил под Симбирском Степана Разина, и тот, как нашкодивший отрок, бежал с казаками на Дон, оставив свое войско, в котором было много волжских крестьян, без централизованного управления.

Утром восставшие увидели, что казаки их предали, и, оставив позиции, побежали к Волге, где стояли суда. Но Барятинский действовал четко. Его люди опередили беглецов, многих расстреляли, еще больше взяли в плен. И на чудесном берегу великой реки появились сотни виселиц.

Это поражение Степана Разина спасло страну от огромной беды. Перед сражением под Симбирском восстание охватило многие важнейшие области. Каждая удача Разина увеличивала его войско, а также число разбойничьих банд. Но теперь люди слегка протрезвели. Известие о виселицах на берегу Волги, о бегстве вождя успокоило порывы душевных страстей у тех, кто уже был готов покидать родные очаги и уходить к Разину.

Это поражение и, главное, бегство Степана Тимофеевича поставили крест на его дальнейшей разбойничьей карьере. Казаки предателей не любят. Жизнь у казаков суровая. Здесь, в степи, и без того проблем хватает.

Против Разина выступил атаман Корнило Яковлев, собирая вокруг себя донцов. Степан Тимофеевич расправлялся со своими противниками так жестоко, как не расправлялся он с боярами Астрахани и других городов. Жестокость не помогала. И не могла помочь человеку, оставившему своих людей в беде. Не примирившись с приговором судьбы, Степан Разин, уже понимая причину, из-за которой его стал отторгать Дон, попытался взять столицу казаков – Черкасск. Попытка не удалась. Атаман отошел в свой город Кагальник, никому не показывая внешне, как ему плохо. Он умел держать себя в руках. Он умел держать в руках людей. Всего лишь один раз он совершил грубую ошибку, и теперь она его поедала, как гангрена, и ничего с этим он поделать не мог. Народ к нему не шел. Без людей он не мог надеяться на продолжение борьбы, на жизнь.

Казаки напали на Кагальник, одержали победу над войском Разина, взяли атамана и брата его, Фролку, в плен, сдали их царскому правительству. Атаман казаков Корнило Яковлев сделал это. Он и провожал арестованных братьев в Москву.

Был ли Корнило предателем? Нет. Не был. Если бы он предал даже предателя, он сам бы стал предателем, но он не предавал. Он сдал царю человека, который в силу своих великих организаторских способностей, гениальной удачливости выходил за рамки личностей, необходимых Дону в качестве атаманов, и даже гетманов – Днепру. Степан Разин был гораздо больше, чем атаман, и этим-то он был опасен для казаков; им вполне хватало атаманов! Корнило Яковлев, прекрасный атаман, на более неспособный, к другим высотам нервущийся, опасался Разина еще и по личным мотивам, и в этом есть некая доля предательства, но Степана Тимофеевича боялись Дон, Степь, Каспий… а ему и этого было мало!

О демонических возможностях многих великих победителей часто говорят биографы, историки, сплетники. Степан Разин был личностью демонической, обладая к тому же мощной экстрасенсорной энергией, задатками могучего йогина, о чем в первую очередь свидетельствуют последние дни его жизни.

Еще в Черкасске Корнило Яковлев повелел заковать его и прицепить большой цепью к притвору церкви. Это было сделано неспроста. По Дону, по Волге давно ходили слухи о том, что Степан Разин – волшебник. Действительно, некоторые его победы иначе чем волшебством не объяснишь. С волшебниками и колдунами, как хорошо известно, могли управиться только Бог и его верные слуги на Земле. Корнило Яковлев это хорошо понимал.

Так, на цепи, повезли Степана и Фролку в Москву. Младший Разин не сдавался, жить хотел, печалился, обвинял старшего: «Ты во всем виноват!». А Степан, уже смирившись с судьбой, давно смирившись, еще с тех пор, когда стали от него уходить казаки, высокомерно ухмылялся: «Не распускай слюни! Нас примут самые большие люди, бояре. Вся Москва выйдет смотреть на нас!». Приблизительно так же думают некоторые незанятые дамочки перед выходом в свет: на базар, например, на праздничное гуляние, в другие общественные места, где и на людей можно посмотреть, и себя показать.

Степан Разин к женскому полу относился с суровой непочтительностью, о чем говорит эпизод с персидской княжной, некоторыми учеными не признающийся за реальный, а Яном Стрейсом описанный в своей книге.

Москва готовилась к встрече страшного гостя. Для большего эффекта (а может быть, и страховки ради) из города навстречу казакам была отправлена прочно сколоченная телега с виселицей, а также человек с устной инструкцией, как ею пользоваться. Сначала Разина переодели в лохмотья, затем шею Степана обмотали цепью, привязанной к перекладине виселицы, руки-ноги прикрепили другими, такими же прочными цепями к телеге. Смотреть в общем-то было не на что. Но атаман не опечалился или не подал вида.

Цепью помельче обвязали Фролку, прицепив его к телеге сзади. Он совсем разгрустился: бреди теперь за телегой несколько верст, да на брата смотри.

Москва была уже совсем рядом. Столичный люд высыпал на улицу. Степан заметно ободрился. Эгоистом он был знатным. Ему нравилось внимание толпы, ее неравнодушное отношение к его персоне. Брат шлепал босиком по июльской пыли, всхлипывал, старался вызвать жалость в людях: ему это удавалось. Степан был горд.

Начались пытки. Эта своего рода комиссия по приему на тот свет. Принять-то все одно примут, иначе нельзя, но зачем в таком случае пытки?

Степану связали сзади руки, подняли их вверх, затем связали ноги ремнем. Дюжий палач тянул за ремень, тело Разина медленно вытягивалось в струну, руки выходили из суставов, струна напряглась до предела, но не звенела, терпела. Палач брал кнут и с оттяжечкой, со свистом бил Разина по спине, по животу, по ногам, рукам. Около сотни ударов выдержал палач, устал. Степан не пикнул. Вокруг лобного места собралась большая толпа, люди пришли посмотреть и себя показать. Женская психология. Женская ментальность. Толпа удивленно пожимала плечами: как он терпит?! А он чувствовал себя на лобном месте как на арене Колизея или какого-нибудь цирка, он завершал турне по жизни сложнейшим показательным выступлением, даже не