Читать книгу - "Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин"

Этот человек ни разу не пришел ни на одно наше собрание, на которых мы взволнованно говорили о нем. Все это вместе взятое заставляет нас быть единодушными – то есть не только исключить его из Союза, но просить правительство сделать так, чтобы этот человек не носил высокого звания советского гражданина (Там же. С. 169–170).

Владимир Солоухин: Сейчас идет разговор – поскольку он является внутренним эмигрантом, то не следует ли ему стать на самом деле эмигрантом? В связи с этим мне вспомнилась такая аналогия. Когда наша партия критиковала ревизионистскую политику Югославии, то были разговоры – а вдруг она окончательно шатнется и уйдет в тот лагерь. И мудрый Мао Цзе-дун в устном выступлении сказал, что этого никогда не будет потому, что американцам нужно, чтобы она была в нашем лагере.

И вот Пастернак, когда станет настоящим эмигрантом, – он там не будет нужен. И нам он не нужен, и о нем скоро забудут. Когда какая-нибудь американская миллионерша попадет в автомобильную катастрофу, то будут о ней шуметь, а Пастернака совершенно забудут. Вот тут и будет для него настоящая казнь. Он там ничего не сможет рассказать интересного, и через месяц его выбросят как съеденное яйцо, как выжатый лимон. И тогда это будет настоящая казнь за предательство, которое он совершил³⁶³ (Горизонт. 1988. № 9. С. 60–61).

Сергей Баруздин: Есть хорошая русская пословица: «Собачьего нрава не изменишь». Мне кажется, что самое правильное – убраться Пастернаку из нашей страны поскорее (Стенограмма общемосковского собрания писателей. С. 171).

Зал аплодирует.