Читать книгу - "Империя тюрков. Великая цивилизация - Рустан Рахманалиев"

Что касается Хуханье, то он завладел всей территорией хуннов. В Хуннской державе воцарился мир под покровительством Китая, с которым был заключен договор, гласящий, что «дома Хань и Хунну равноправны». Тем временем Усунь продолжали раздирать распри, и она была уже не опасна для китайского правления на западе.

С середины I в. до н. э. у хуннов, как этнической системы, начался раскол.

Ловкость китайских дипломатов, сумевших поднять против хуннов окрестные племена и вызвать в среде самих хуннов междоусобную войну, позволила империи Хань счесть хуннов покоренными и включенными в состав империи.

Весьма распространено, особенно среди западных историков, предвзятое мнение, что хунны были дикими, обижавшими своих трудолюбивых соседей. Итак, прежде всего отметим, что хунны стремились не к территориальным захватам, а к организации обменной торговли с Китаем на паритетных началах. И даже Модэ, захватив Шэньси, о чем говорилось выше, заключил с китайским императором договор «мира и родства» без каких-либо территориальных посягательств, основываясь на том, что, захватив китайские земли, хунны не смогли бы на них жить. Но свои земли они защищали отчаянно и, потеряв Иньшань, «плакали, проезжая мимо него».

Поскольку территория, населенная хуннами, была, скорее, удобна для кочевого скотоводства, но не для земледелия, то они, как и все кочевники, нуждались в хлебе и тканях. Легче всего это было получать из Китая путем меновой торговли, на что очень охотно шло китайское население, но между народами встало ханьское имперское правительство. Императору требовались средства на содержание армии, чиновников, и правительство взяло торговлю с хуннами в свои руки, вследствие чего хунны стали получать значительно меньше тканей и хлеба, чем им было нужно. Хунны на это ответили войной и к 152 г. до н. э. добились открытия рынков меновой торговли.

В 133 г. до н. э. китайцы возобновили войну и, пользуясь численным перевесом, оттеснили хуннов на север пустыни Гоби. Однако попытка покорить хуннов закончилась в 90 г. до н. э. полным разгромом китайской экспедиционной армии.

Новое наступление Китая на хуннов, начавшееся в 72 г. до н. э., проводилось путем дипломатии: китайцы сумели внести раскол в кочевые племена и поднять против хуннов их соседей.

Межродовая война, вспыхнувшая среди самих хуннов в 58 г. до н. э., облегчила победу Китая. Один из претендентов на престол вступил в союз с Китаем, а прочие погибли. Хунны в 51 г. до н. э. признали верховную власть Китая.

В 36 г. до н. э. отряд ханьцев, преследуя хуннского князя, натолкнулся около города Талас на странных воинов, которые сдвинули высокие четырехугольные щиты, выставили короткие копья и пошли в атаку на китайцев. Те удивились, посмеялись и расстреляли сомкнутый строй из тугих арбалетов. По выяснении оказалось, что побежденные были римскими легионерами из легиона, сдавшегося парфянам при Карра, где погиб триумвир Красс, о чем упоминалось ранее. Парфяне перевели пленных на свою восточную границу и при первой же надобности отправили их выручать своего хуннского друга и союзника.

Большой удачей для Европы было то, что китайцы не добрались до нее на рубеже новой эры. А ведь могли, если бы их не задержали хунны, главный противник империи Хань.

Судя по археологическим находкам, у хуннов было очень оригинальное искусство – в основном пряжки и пластины для пояса, застежки и пуговицы из бронзы со стилизованными анималистическими мотивами или с характерными плавными окончаниями узора. Его часто называют «ордосским искусством» по названию племени, которое жило в излучине Желтой реки, к северу от Шаньси, где обнаружено особенно много находок. Впрочем, это – всего лишь ответвление стилизованного анималистического искусства степей, пропитанного ассирийско-иранскими и греческими элементами в Южной России, а в районе Ордоса – близкого к китайской эстетике. По многим деталям – сражения оленей, лошадей, тигров, медведей, фантастических животных, а также концы рукояток, выполненные в виде оленьих и ланьих голов, – ордосское искусство напоминает минусинское, хотя и превосходит его в богатстве фантазии.

Искусство хуннов и Ордоса такое же древнее, как и скифское. Шведский археолог Арне относил ордосскую бронзу к началу III в. до н. э. и даже ко второй половине IV в. до н. э. Японский археолог Умехара считает, что ордосское искусство оказало большое влияние на формирование китайского стиля «Воинственных царств», который находился в расцвете в V в. до н. э. Шведский востоковед Калгрен отодвинул зарождение упомянутого китайского стиля еще дальше – до 650 г. до н. э. Многие ученые согласны с тем, что влияние ордосского искусства является одним из факторов, которые, наряду с законами внутренней эволюции, обусловили переход от так называемого стиля Среднего Чжеу с его архаической китайской бронзой к стилю «Воинственных царств».

Основные места находок, принадлежащих хуннам, располагаются от Байкала до границы Хэбэй, Шаньси.

Если большая часть «ордосской бронзы», т. е. бронзы хуннов Внутренней Монголии, относится к эпохе «Воинственных царств» (V–III вв. до н. э.), то же самое искусство продолжало процветать и во Внешней Монголии во времена Ханей (начало II в. до н. э. – начало III в.), о чем свидетельствуют находки в Ноин-Ула и многочисленные бронзовые пластинки с изображением многоголовых животных той же эпохи, а также китайские бронзовые пряжки с хуннскими мотивами, скопированные с ордосских моделей ханьскими художниками.

Что касается следующей эпохи – эпохи «Шести Династий» (IV–VI вв. н. э.), – влияние ордосского искусства чувствуется и в некоторых китайских бронзовых пряжках с «тяжелым» извилистым анималистическим орнаментом, переходящим в чистую «химеру». С другой стороны, бронзовые предметы в Западной Сибири до IX в. н. э. сохраняют характерные черты древнего анималистического стиля степей. Это же искусство можно проследить вплоть до онгутов времен Чингисхана в небольших несторианских бронзовых предметах – кресты, голубки и «параклеты», в изобилии встречающиеся в Ордосе и соседних районах.

Завершая этап истории тюрков длиною в десять веков, следует отметить, прежде всего, огромное влияние первой «хуннской волны» на судьбы народов Евразии. Последствия изгнания хуннами народа юэчжей из Западного Ганьсу докатились до порога Передней Азии и Индии. Эллинский мир потерял Афганистан, последние остатки завоеваний Александра Македонского в этом регионе. Парфянский Иран покачнулся, и изгнанные из Ганьсу племена основали империю с центром в Кабуле, включавшую в себя северо-западную часть Индии – Кушанскую империю, появления которой никто не ожидал. Так же будут развиваться дальнейшие события в пределах интересующего нас отрезка истории. Малейший толчок на одном конце Великой степи вызывал бесконечные, самые непредсказуемые последствия во всех четырех уголках этой огромной зоны миграции, и вся история тюрков тому подтверждение.