Читать книгу - "Расстрелянные Герои Советского Союза - Тимур Бортаковский"

В мае 1934 года Е.С. Птухин был назначен командиром и комиссаром 450-й смешанной авиационной бригады, дислоцировавшейся в Смоленске. В ее состав входили 4-я и 9-я истребительные, 35-я и 42-я бомбардировочные эскадрильи и разведотряд. Свое прибытие в бригаду новый командир отметил каскадом фигур высшего пилотажа над главным аэродромом. Побросав работу, механики и летчики с восхищением наблюдали, как необычно представляется новый комбриг своим подчиненным. Многие поняли — спокойная, размеренная служба закончилась. И были правы.

С приездом нового командира вся жизнь бригады переместилась на аэродром. Полеты не прекращались ни днем, ни ночью. Стремясь быть примером во всем для своих подчиненных, Птухин освоил самолет Р-5 и стал летать вместе с разведчиками и бомбардировщиками. Но основное внимание он старался уделить своим любимым истребителям.

Вскоре на вооружение бригады стал поступать истребитель И-5. Евгений Саввич поставил жесткие сроки и стал требовать быстрого перехода одной из эскадрилий на новую машину. В конце каждой пятидневки проводились соревнования по стрельбе и бомбометанию. Лучшим летчикам выдавалась премия. Неудачников, или как их называл Птухин, — «марал», пропесочивали карикатурами в стенгазете.

Сослуживцам по душе пришелся новый командир. Они отзывались о нем как о человеке твердой воли, бесстрашия, неиссякаемой энергии и высокого чувства товарищества. Герой Советского Союза Маршал авиации С.А. Красовский вспоминает: «Птухина я знал давно. Он много и серьезно учился, отлично летал, обладал хорошими организаторскими способностями, — словом, рос быстро»{3}.

Успехи не заставили себя ждать. На осенних маневрах 1934 года Смоленская бригада была названа одной из лучших. Она находилась в числе передовых по налету часов и безаварийности полетов.

Многие летчики интенсивно овладевали слепыми и высотными полетами.

В июле 1935 года Евгения Саввича ждало новое ответственное назначение — он получает под свое командование 142-ю авиабригаду Белорусского военного округа, дислоцировавшуюся в Бобруйске. На вооружении части находились истребители И-3, И-5, И-7. Бригада славилась опытными летчиками и специалистами, в совершенстве владевшими летной техникой. Не случайно 142-я бригада много лет подряд занимала одно из первых мест в ВВС по боевой и политической подготовке, а ее лучшие представители ежегодно участвовали в парадах на Красной площади. Хорошие организаторские способности и прирожденный талант летчика помогли Е.С. Птухину быстро освоиться с новой должностью и заслужить почет и уважение коллег.

22 сентября 1935 года Центральный исполнительный комитет и Совет Народных Комиссаров СССР издали постановление «О введении персональных военных званий начальствующего состава РККА». 28 ноября 1935 года народный комиссар обороны СССР приказом по личному составу армии за № 2488 присвоил Е.С. Птухину воинское звание «комбриг».

В 1936 году на вооружение 142-й авиабригады стали поступать истребители И-16. Командованием была поставлена задача овладеть новой техникой в кратчайшие сроки. Первым в бригаде за штурвал машины сел комбриг Птухин. Вскоре он уже виртуозно исполнял на ней фигуры высшего пилотажа. Вслед за своим командиром новый истребитель начали осваивать и другие летчики бригады.

Постановлением Центрального Исполнительного Комитета СССР от 25 мая 1936 года за выдающиеся личные успехи по овладению боевой авиационной техникой и умелое руководство боевой и политической подготовкой Военно-воздушных сил РККА комбриг Е.В. Птухин был награжден орденом Красной Звезды

На осень 1936 года в Белорусском особом военном округе были запланированы большие маневры. Проверять боевую готовность войск должен был нарком обороны К.Е. Ворошилов. 142-й авиабригаде комбрига Птухина предстояло показать на маневрах, как ее летчики освоили новую технику. Начались многочасовые тренировки. Вспоминает старший инженер бригады И.А. Прачик: «Стреляли летчики бригады прямо над аэродромом: звено Р-5 буксирует конусы, а звено И-16 стреляет по ним. Поначалу дело шло не лучшим образом — попаданий по конусам было мало. Но к началу маневров мы подготовились хорошо: материальная часть работала как четко отрегулированный часовой механизм — все наши самолеты могли выполнять любую боевую задачу, и летчики по конусам стреляли мастерски.

На учениях нам предстояло взаимодействовать с сухопутными войсками. Командующий округом И.П. Уборевич организаторскую сторону учений поручил своему заместителю, который решил собрать всех командиров — пехотных, кавалерийских дивизий, а также авиационных бригад.

Птухин на это совещание предложил поехать и мне вместе с командирами полков.

Бурно проходил совет командиров. Особенно настойчив был, как я после узнал, командир 4-й кавалерийской дивизии. Помню, он горячо доказывал собравшимся:

— Прежде чем начать форсирование Березины, авиация должна прикрыть наземные войска.

Птухин в присущей ему манере мягко, но в то же время категорично возразил напористому комдиву:

— Авиация поднимется в воздух только с началом форсирования водного рубежа.

Комкор Тимошенко согласился с Птухиным:

— Конечно, сначала артиллерийская подготовка. Комбригу видней возможности авиации. Нам, кавалерийским командирам, с лошадей не так видно, как сверху.

Последние слова Тимошенко произнес шутливым тоном, но мы поняли, что идея Евгения Саввича принята. А после совещания к Птухину все-таки подошел настойчивый командир 4-й кавалерийской дивизии. Меня поразили уверенность и холодноватая властность в светлых глазах этого коренастого кавалериста. Он приглашал к себе нашего комбрига:

— Приезжайте! А лучше прилетайте!..

Евгений Саввич к концу беседы представил нас, перечисляя звания и фамилии:

— Мои помощники — инженер бригады, командиры полков... Комдив крепко пожал нам руки и, натягивая поглубже фуражку на свою крупную голову, посмеялся:

— Свита, значит. Не рано ли?

Птухин понял неприкрытую иронию, но не обиделся и сказал просто:

— В авиации свита по штату не положена. Все мы варимся в одном котле, начиная от моториста и кончая командующим...

Едва комдив отошел, я спросил Евгения Саввича:

— Кто этот задиристый кавалерист?

— Командир 4-й кавалерийской дивизии. Жуков его фамилия. Он по-хорошему, как вы сказали, задирист. Мне он нравится: говорит, что думает. Хотя тяжеловат характером. Опытнее, старше многих из нас»{4}.

На осенних маневрах 1936 года 142-я авиабригада показала отличные результаты. За эти успехи приказом наркома обороны комбриг Е.С. Птухин был премирован легковым автомобилем М-1. Вскоре всю бригаду и ее командира ждало новое серьезное испытание. В суровую зиму 1936—1937 годов по непонятным причинам в бригаде произошло несколько серьезных летных катастроф. Разбилось 3 истребителя И-16, летчики погибли.

Вспоминает старший инженер бригады И.А. Прачик: «Управление ВВС вскоре направило к нам свою комиссию, конструкторское бюро — свою, научно-исследовательский институт ВВС тоже командировал лучших специалистов. Все эти комиссии, надо отдать им должное, добросовестно работали в сильные холода на местах катастроф. Приезжали в Бобруйск продрогшие, уставшие. А работа их в штабе бригады состояла в уточнении летной подготовки погибших пилотов, знания материальной части самолета всем техническим персоналом. Евгений Саввич сердито пенял им: