Читать книгу - "Групповая гонка. Записки генерала КГБ - Валерий Сысоев"

— Давай-ка попробуем зайти через Раису Максимовну.

Я поначалу отнесся к этому скептически. Но Озеров спросил:

— Сам подумай, а что мы в этом варианте теряем?

Мы направили просьбу через Раису Максимовну и внезапно все получилось. Более того, в ответ на мои слова благодарности за присвоение Яшину звания, Горбачев сказал: «Не меня вам за это благодарить надо, а Раису Максимовну».

* * *

Мамины слова о том, как важно научиться жить среди людей, я вспоминал тогда часто. Я очень быстро стал понимать, что настоящее признание — не когда тебя куда-то приглашают. А когда ты понимаешь, что человек к тебе приходит по жизни, посоветоваться, что-то обсудить. Когда он уважает тебя не потому, что ты его начальник, а видит, что твоя доля труда тоже вложена в его развитие, в его профессиональное совершенствование. Такая история была у меня лично с Валерием Газзаевым. Когда он закончил играть и должен был определяться со своим послеспортивным будущим, порой бравировал:

— Какой футбол? Я юрист, подамся в бизнес.

Насколько мне было известно, один из его друзей, бизнесмен, нашел зарубежных инвесторов, которые взялись строить в Москве спортивный комплекс. Газзаева привлекли к проекту — он даже приходил ко мне с этой идеей. У нас тогда имелась достаточно заброшенная территория на Водном стадионе, и Газзаеву я сказал, что если его партнеры готовы возводить там спорткомплекс — вперед.

Но вскоре Валера позвонил мне и сказал: «Не мое это, хочу в футбол вернуться».

Я сумел тогда его убедить не пытаться сразу браться за серьезную команду. Посоветовал:

— Валера, пойди тренером в детскую спортивную школу, попробуй, вдруг окажется, что это — как раз твое?

Он попробовал, начал работать. Через какое-то время я посмотрел на его работу и сказал:

— Вот теперь можешь брать команду.

Знаю, что он был очень мне благодарен за то участие в его судьбе. Хотя я не ждал от него благодарности — вообще никогда не ждал ее от тех, кому помогал. Конечно, мне было важно, как люди ко мне относятся — это всегда важно, когда работаешь в коллективе. Но если ты начальник, то должен уметь подняться над ситуацией, понимать, что помогая людям расти, ты делаешь это для себя, для своего совершенствования. Тебе это хочется? Нравится? Ты этим живешь. Значит, радуйся, что жизнь дала тебе такую возможность. Если человек, которому ты помог, не оценил этого или не понял, это его проблема — не твоя.

* * *

Работа в «Динамо» довольно быстро стала для меня не только образом жизни, но и ее смыслом. Я все время ставил перед собой какую-то задачу. Например — готовить спортивных руководителей из числа бывших спортсменов. Но очень быстро понял, что затея абсолютно неэффективна: коэффициент «попадания» составил не более десяти процентов.

С одной стороны, были случаи личной неустроенности. Я встречал категорию людей, которые постоянно думали о том, что спорт им что-то недодал. Трагическая история, на самом деле. Кто сказал, что спорт — это профессия, которая обязана кормить тебя всю последующую жизнь? Ничего подобного. Но если мы говорим, особенно сегодня, что спорт — это бизнес, так и жить нужно начинать по законам бизнеса: ты вложил себя, свое здоровье в то, чтобы получить результат. Теперь вкладывай результат туда, где он даст прибыль. Даже при запредельных физических нагрузках у спортсмена достаточно много свободного времени на тех же тренировочных сборах. Если ты нормальный человек, возьми книжку — погрузись в английский, французский, немецкий, раз уж спорт дал тебе возможность ездить по всему миру. Спорт ведь предоставляет огромную коммуникативную основу. И выбор, как всем этим правильно распорядиться, зависит исключительно от человека. Один расправляет крылья и взлетает, а у другого, как говорил Михаил Жванецкий — «Консерватория, Сибирь, суд, тюрьма».

Другое дело, что спорт измочаливает. Психология выдающегося спортсмена после окончания карьеры — крайне сложная вещь. Важно очень аккуратно попытаться нащупать в человеке то, что может запустить процесс его жизненной адаптации. Не знаю даже, что важнее: та часть пути, когда ты ведешь человека к результату, или та, где он оказывается один на один с жизнью. Для меня это всегда имело очень большое значение — не бросить человека наедине со своими проблемами, что-то ему подсказать, помочь.

Когда я уже возглавил общество, одной из своих задач видел возвращение в «Динамо» Льва Яшина. Уговаривал его долго, он отнекивался, говорил, что вообще не представляет, как это — сидеть в кабинете с девяти утра до шести вечера. Я же стоял на своем:

— Лев Иванович, ты — флаг «Динамо», его символ. Мне вообще неважно, будешь ли ты в девять утра приходить на работу. Но должен быть кабинет, на котором написано: «Лев Иванович Яшин». Динамовский народ должен знать, что Яшин — в доме.

Долго его после этого еще убеждал. Заходил даже через супругу — Валентину Тимофеевну. В итоге Лев Иванович дал согласие. Это было крайне важно в том же футболе: одно появление Яшина рядом с командой дисциплинировало всех, от тренеров и до мальчишек.

С Ириной и Тамарой Пресс было попроще: у обеих всегда были сильные характеры, административный склад ума, им нравилось руководить. Совершенно не случайно они довольно быстро нашли себя в послеспортивной жизни, при том, что и в бытность спортсменками сделали очень многое для спортивного развития страны.

Точно так же нашла себя в тренерской работе наша знаменитая баскетболистка Татьяна Овечкина, не говоря уже о том, что воспитала сына, которым в хоккее восхищается весь мир. В «Динамо» вообще было немало уникальных спортивных династий. Таких, как например отец и сын Мшвениерадзе — в водном поло, или целый клан Гришиных: Борис Гришин дважды становился призером Олимпийских игр, был чемпионом Европы, где во времена его выступлений были собраны все сильнейшие ватерпольные сборные планеты. Супруга — Валентина Растворова — обладательница золотой и двух серебряных олимпийских медалей в фехтовании, шестикратная чемпионка мира. Сын Евгений — чемпион Игр-1980 и бронзовый призер Сеула по водному поло. Дочь участвовала в двух Олимпиадах и выиграла командное серебро мирового первенства в фехтовании, а ее собственный сын в этом виде спорта в 18 лет стал чемпионом страны, а в 22 — призером чемпионата Европы.

Помню смешной случай, когда Овечкина пришла на прием в московское «Динамо», председателем которого тогда был фехтовальщик Романов. Я тогда курировал эту организацию и в один из своих визитов вдруг слышу, что в кабинете председателя шум стоит несусветный. Спрашиваю секретаря:

— Что происходит?

— Овечкина…

Надо знать Таню. Когда ей что-то было нужно, это же отбойный молоток! И вот они в кабинете препираются: Да кто ты такой? А ты кто? Я — олимпийская чемпионка!

Таню я тогда из кабинета вывел, а Романову говорю:

— Ты что творишь? Ты понимаешь, что она пришла к тебе как к администратору, помощи просить. Ты чем с ней меряешься-то? А главное — зачем? Медали свои ты дома держи. Придет спортивный праздник, наденешь, мы всем миром тебе поаплодируем. Да и вообще не того человека ты выбрал, чтобы медалями меряться — у Овечкиной их больше!