Читать книгу - "Иван Калита - Николай Борисов"

Согласно уникальному известию В. Н. Татищева в 1182 году великий князь Владимирский Всеволод Большое Гнездо поставил крепость на мысу у впадения Тьмаки в Волгу. Это и была первая Тверь – то есть «твердь», город-крепость. Она вошла в систему крепостей, выстроенных киевскими и владимирскими князьями вдоль Великого Волжского пути.

После смерти великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича в 1246 году Тверь выделилась из состава великого княжения в самостоятельный удел. Его первым правителем был, как полагают, Александр Невский. После 1252 года он передал Тверь своему брату Ярославу в обмен на Переяславль-Залесский (91,115). Ярослав укоренился в Твери и стал родоначальником местной династии.

Во второй половине XIII века Тверь быстро росла за счет многих тысяч беженцев из центральных районов Владимиро-Суздальской Руси. Свидетельством этого роста стало открытие тверской епархии около 1265 года. Первый тверской епископ Симеон (около 1265 – 1288) был выходцем из Полоцка Его преемник епископ Андрей (1289 – 1315) был сыном литовского князя. «Западное» происхождение первых тверских владык не случайно. Ярослав Ярославич и его сыновья Святослав и Михаил искали дружбы со своим западным соседом – быстро усиливавшимся Великим княжеством Литовским. Сотрудничество с Литвой (которое, разумеется, прерывалось время от времени военными стычками) постепенно стало прочной традицией тверской династии. В «западнической» ориентации Твери были свои преимущества, но и свои опасности. В частности, ордынские ханы очень подозрительно относились к любым самостоятельным контактам русских князей с другими правителями. Это была поистине дипломатия на лезвии ножа...

Во всех городах Руси, где имелись епископские кафедры, возвышались построенные еще в домонгольское время каменные кафедральные соборы. Вполне понятно, что уже первый тверской владыка Симеон озаботился постройкой собора. Под 1285 годом летопись сообщает: «Того же лета заложена бысть на Твери церковь камена благоверным князем Михаилом Ярославичем и материю его княгинею Оксиньею, и преподобным епископом Сименом; прежде было Козма и Дамиан, и преложиша во имя святого Спаса честнаго Преображения» (25, 81).

Это был первый каменный храм, построенный в северной Руси после Батыева нашествия. Его строительство шло медленно и трудно. И на то были свои причины. Сооружение каменного храма и оснащение его всем необходимым требовало больших денег и уверенности в завтрашнем дне. В первые десятилетия татарского ига на Руси не было ни того, ни другого. Примечательно, что даже в Новгороде, не испытавшем прямого погрома, первая каменная церковь после Батыева нашествия была освящена только в 1292 году. Это была очень скромная и по размерам и по оформлению церковь Николы на Липне, сохранившаяся до наших дней.

Тверской владыка Симеон спешил. Постройка Спасо-Преображенского собора была делом его жизни. А жизнь уже ощутимо близилась к концу. И потому он решился на небывалое: в 1287 году освятил еще не достроенный храм. «Того же лета епископ Симеон Тверскыи свящал малым священием церковь камену на Тфери святого Спаса, еще не съвръшену сущу, и служааше в ней, а мастери делаху святого Спаса» (25, 81). На следующий год тверской владыка скончался и был похоронен в стенах еще не завершенного собора. Летописец сопроводил известие о кончине Симеона кратким, но искренним некрологом: «Сии (то есть „этот владыка“. – Н. Б.) бяше учителей и силен книгами, князя не стыдяся пряся, ни велмож (то есть не боялся спорить с князем и вельможами. – Н. Б.), излише же чтяше чин ереискыи и мнишьскыи, нищая же и сироты и вдовица жаловаше» (25, 82).

Вскоре тверичи обрели нового владыку. «В лето 6789 (1289) княгини Оксинья Ярославля с сыном Михаилом здумаша и выведоша игумена Андрея от святыя Богородица из общего манастыря, и послаша к Максиму митрополиту в Киев, и поставлен бысть епископ Тферскыи святому Спасу; сий Андрей бяше родом Литвин, сын Ерденев, Литовскаго князя» (25, 82).

Епископ Андрей довел до конца дело своего предшественника. 8 ноября 1290 года главный храм Твери был торжественно освящен. В этот день церковь праздновала Собор Михаила Архангела. Иначе говоря, сам тверской князь Михайл Ярославич отмечал в этот день свои именины. На языке церковных символов, который в ту пору был понятен каждому, выбор этой даты означал духовную близость епископа и князя, признание заслуг князя в строительстве епископского кафедрального собора.

Через два года после завершения Спасского собора живописцы покрыли его стены и своды прекрасными росписями.

Строительство Спасо-Преображенского собора в Твери, несомненно, привлекло внимание всей Северо-Восточной Руси. Оно знаменовало начало возрождения страны после первого, самого тяжелого периода чужеземного господства. К сожалению, практически ничего не известно об архитектурных формах этого храма (118, 71). Он был разобран в конце XVII века, а построенный на его месте новый собор подвергся полному разрушению в 1935 году. Изображение первого Спасского собора на одной древней тверской иконе весьма условно (72,189). Новые данные могут принести лишь будущие археологические исследования фундаментов и таящихся в земле фрагментов тверской святыни.

Однако о многом говорит и само посвящение нового тверского собора. Он был одноименен Спасскому собору в Переяславле-Залесском, и это обстоятельство, конечно, не случайно. Прежний тверской собор был посвящен Косьме и Дамиану. Новое посвящение отразило борьбу за владимиро-суздальское наследие. Особо отразилась в нем переяславская тема. Именно переяславские князья были после 1238 года главными претендентами и основными обладателями великого княжения Владимирского. Возводя у себя собор, одноименный переяславскому, тверские правители заявляли о своем новом политическом значении.

Переяславская параллель имела и еще один, весьма существенный аспект. Именно из переяславской земли, которая подверглась в 1281 – 1282 годах страшному разгрому от «поганых татар», шел в Тверь основной поток переселенцев. Переход от одного Спаса к другому был наиболее естественным и облегчал беглецам из переяславской земли выбор будущего места жительства.

Вероятно, тверской собор строили пришлые мастера. В Галицко-Волынской земле и после татарского нашествия продолжалось интенсивное каменное строительство, имелись первоклассные зодчие, работавшие по заказу Даниила и Василька Романовичей. На Северо-Востоке Руси почти полное отсутствие практики каменного зодчества в первые полстолетия после Батыевщины привело к исчезновению традиции, передававшейся в те времена только «из рук в руки», на живом деле. За период с 1237 по 1285 год летописи сообщают лишь о нескольких случаях ремонтно-восстановительных работ в каменных храмах Владимиро-Суздальской Руси. Это ремонт церкви Бориса и Глеба в Кидекше в 1239 году, двукратное обновление придворной княжеской церкви Бориса и Глеба в Ростове (в 1253 и 1287 годах), замена кровли и пола в ростовском Успенском соборе в 1280 году, замена кровли в Успенском соборе во Владимире в 1280 году. На этих незначительных работах, связанных главным образом с ростовской епископской кафедрой, невозможно было сохранить прочный навык сложного искусства каменного строительства.

Культурные связи Галицко-Волынской и Владимиро-Суздальской земель во второй половине XIII века сохранялись главным образом благодаря династическим бракам. В 1250 году великий князь Владимирский Андрей Ярославич, брат Ярослава Ярославича Тверского, женился на дочери Даниила Галицкого.