Читать книгу - "Допросы сионских мудрецов. Мифы и личности мировой революции - Александр Север"

Арон Либерман, скрывшийся с Аароном Зунделевичем, Вайнером и Иохельсоном из Вильны при ликвидации революционного кружка в 1872 году, стал центральной фигурой еврейского революционного движения в России. Он родился в 1848 году в городе Луна Гродненской губернии в семье учителя еврейского языка, а после окончания ешибота учился с Аароном Зунделевичем в раввинском училище и вынес оттуда, подобно однокашнику, лютую ненависть к еврейскому раввинизму.

Во время суда над ним в Берлине на вопрос о вероисповедании он ответил: «Никакого. Но я имел несчастье родиться евреем». Во время деятельности в Вильне (он служил там управляющим агентства «Двигатель») он стал поклонником Петра Лавровича Лаврова и, когда последний начал издавать в Лондоне журнал «Вперед», стал его сотрудником.

В отличие от других членов кружка, которые считали своей главной задачей «хождение в народ», т. е. работу среди русского крестьянства, Аарон Либерман смотрел на работу среди евреев «не только как на способ вербовки сил для российской революционной армии, но и как на средство поднять национальное самосознание еврейства, культурно-национальные особенности которого он ценил очень высоко в ряду прогрессивных факторов в деле развития человечества».

Проект пропаганды на идише или иврите не успел осуществиться — произошел провал. Аарон Либерман получил в Кенигсберге рекомендательное письмо к Петру Лавровичу Лаврову от студента А. Финкельштейна и работал в редакции «Вперед» в качестве сотрудника и в типографии в качестве наборщика. В Лондоне Либерман (при участии Гольденберга, бывшего товарища по технологическому институту, соратника по журналу «Вперед») организовал «Еврейское Социалистическое Общество», читал вместе с ним политико-просветительные рефераты и выпустил первую социалистическую прокламацию на еврейском языке: «К еврейской молодежи» за подписью «народные доброжелатели из дома Израиля».

В ней он призывал еврейскую интеллигентную молодежь на помощь к еврейскому пролетарию. Но и этот наиболее национальный еврейский революционер писал в журнале «Вперед»:

«Русский мужик — наш брат; для нас, социалистов, нет ни национальностей, ни расовых разделений; все мы, живущие в России — русские; у нас одни интересы и одни обычаи. Мы — русские. Соединимся же все против врагов во имя равенства и братства».

С апреля 1877 года Аарон Либерман поселился в Вене, где издавал журнал «Правда» («Гоэмес») на иврите. В феврале 1878 года он был арестован в Вене при попытке отправить через Краков в Россию русскую революционную литературу. Его судили в ноябре 1878 года как «русского нигилиста», организовавшего «этап между Женевой и Россией». Суд признал его виновным лишь в проживании по «фальшивому» паспорту (он именовал себя Артур Фриман). Затем его выдали в Пруссию, чтобы судить в Берлине по так называемому «делу русских нигилистов». Здесь были арестованы, на основании переписки, изъятой при обыске у Аарона Либермана, студентыевреи из России — Г. Гуревич, М. Аронзон и некоторые другие.

Русско-еврейское студенчество в Берлине оказывало большие услуги по транспортированию революционной литературы в Россию, информировало немецкую социалистическую печать о русских событиях и т. д., но не участвовало в немецкой политической жизни. Тем не менее, Либерман, Гуревич и Аронзон были приговорены к срокам от года до 6 месяцев и к изгнанию из Пруссии навсегда.

Во время процесса открылось, что Аронзон был родом из Могилева, вел пропаганду сначала там, а затем вместе с Гуревичем, живя в Киеве в течение двух лет, принимал там активное участие в русском революционном движении.

Так как причиной провала берлинской группы послужила неосторожность Аарона Либермана, сохранявшего всю переписку, то товарищи по процессу предложили ему переселиться в Америку. Это так подействовало на Аарона Либермана, что он вскоре по приезде в Нью-Йорк застрелился. Гуревич вернулся потом в Россию, а Аронзон эмигрировал в Северную Америку.

В Минске студентом технологического института Шварцем (он же Рабинович) была начата социалистическая работа среди рабочих. Шварц начал работать в 1875 году в кузнице, но вскоре был схвачен, сослан в Вятскую губернию. Из ссылки он эмигрировал в Нью-Йорк. За ним явился студент Киевского университета Моисей Веллер, работавший среди столяров. Ему вскоре пришлось бежать в Женеву.

Хождение в народ было прервано многочисленными арестами, начавшимися 31 мая 1874 года в Саратове. Согласно официальным данным российской полиции, по этому делу проходило 770 обвиняемых, из них 612 мужчин и 158 женщин. Не смогли разыскать 53 человека. Под стражей содержались 265 человек. Из них 70 человек погибло во время следствия длившегося четыре года. В результате на скамье подсудимых оказались 196 человек, потом их число сократилось до 193, поэтому в историю суд над ними вошел как «процесс 193». И заканчивая сухие статистические выкладки, отметим, что среди подсудимых было 9 евреев или 4 %. Назовем поименно этих людей. Это были Соломон Аронзон, Моисей Абрамович Рабинович, Лейзер Абович Тетельман, Исаак Павловский, Михаил Николаевич Кац, Семен Корабельников, Эйдель Владимировна Пумпянская, знакомый нам Соломон Лазаревич Чудновский и контрабандист Мойша Вульф Эдельштейн.

Начнем наше знакомство с подсудимыми с ренегата. Двадцатитрехлетний студент Медико-хирургической академии, мещанин Моисей Абрамович Рабинович после своего ареста активно сотрудничал со следствием и дал показания на десятки других народовольцев. Он был членом кружка Ф. Н. Лермонтова, который, выйдя из кружка «чайковцев», основал с благословения Бакунина свой кружок, в который принял Моисея Абрамовича Рабиновича. Последний проявлял большую энергию и был настолько опытным агитатором, что представлялся большинству имевших с ним дело зрелым человеком. Согласно официальной версии, он «задумал надуть жандармов своим мнимым предательством и, выйдя на волю, продолжать свою революционную деятельность… Он предал только людей, которые, по его мнению, почти совпадавшему с действительностью, уже были скомпрометированы». Нам же видится причина в профессиональной работе жандармов, сумевших обыграть самонадеянного революционера. Суд учел его активное сотрудничество со следствием и вынес ему относительно мягкий приговор— лишение всех прав и ссылка в Иркутскую губернию. В Сибири он, не вынеся душевных мук, сошел с ума.

Соломон Аронзон, которого обвинительный акт именовал мещанином, был студентом Медико-хирургической академии и обвинялся в принадлежности к кружку «оренбуржцев», организованному Голоушевым в Петербурге. Раньше он работал в кружке студентов Медико-хирургической академии Вейнбаума (осень 1873 года), но кружок распался. По показанию студентатехника Гвоздева, Соломон Аронзон производил вместе с ним опыты создания печатного станка.

Он был послан кружком на Волгу, с двумя тюками нелегальной литературы, в Самаре тщетно искал адресата, вынужден был бросить тюки и уехать в Оренбург. 23 августа 1874 года он оставил в Казани на квартире уже арестованной Веревочкиной записку, неосторожно подписанную своим именем, и вечером был арестован. Приговор суда был мягким — административная ссылка.

Студент Медико-хирургической академии, купеческий сын Лейзер Абович Тетельман оказался среди участников «процесса 193» из-за женщины. В обвинительном акте говорилось о его связях с киевской «коммуной». Выяснилось, что он был знаком с Екатериной Константиновной Брешковской, затем знакомство их перешло в интимную близость, и, приезжая в Санкт-Петербург, любовница останавливалась у него.