Читать книгу - "22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка - Михаил Алексеев"

24 марта войска Роммеля (5-я легкая дивизии) заняли Эль-Агейлу, не встретив серьезного сопротивления противника. Тогда Роммель решил на собственный страх и риск продолжить наступление на восток, даже не дожидаясь, пока войска африканского корпуса сосредоточатся в полном составе. При этом он учитывал, что силы англичан в Северной Африке значительно уменьшились после отправки экспедиционного корпуса в Грецию. 2 апреля части 5‐й дивизии перешли в наступление на Аджедабию и в тот же день стремительным ударом заняли этот город. Английские войска начали отход на Бенгази. Несмотря на возражения Гарибольди, считавшего, что наступать такими слабыми силами, какие были у Роммеля, с необеспеченным снабжением было бы большим риском, войска 5‐й дивизии продолжали продвижение вперед, одерживая одну победу за другой. 4 апреля они заняли Бенгази, а 6 апреля – Эль-Мекили, войдя в пределы Восточной Киренаики.

Такого успеха не ожидало даже командование вермахта. Но, опасаясь, как бы дальнейшее наступление Роммеля не вылилось в кровопролитные бои, оно отдало 3 апреля 1941 г. приказ перейти в Киренаике к обороне. «Главной задачей германского корпуса “Африка”,– говорилось в этом документе, – пока остается удержание захваченных позиций и оковывание возможно более крупных сил англичан в Северной Африке». И в случае прибытия в распоряжение Роммеля 15‐й танковой дивизии гитлеровское руководство не намеревалось проводить в Африке наступление «с далеко идущими целями» и даже не планировало овладение Тобруком. Причина была все та же: нехватка сил и средств, которые шли целиком на подготовку агрессии против Советского Союза и решение связанных с нею задач. «Тот факт, – указывалось в приказе ОКВ от 3 апреля, – что основные силы 10‐го авиационного корпуса располагаются на других театрах военных действий, а итальянские войска пока не могут быть моторизованы в достаточной степени, исключает постановку более широких задач на этом театре предположительно вплоть до осени 1941 г. Рассчитывать на изменение этой общей установки можно только в том случае, если основная масса английских танковых войск будет отведена из Киренаики». Конечно, на такую «услугу» со стороны англичан нацистскому военному руководству едва ли можно было надеяться, но эта часть приказа давала Роммелю хоть какие-то мотивы для оправдания продолжения наступления вопреки указаниям сверху и совершенно не считаясь с возражениями итальянских союзников^[510].

Создавшаяся на Балканах ситуация требовала совместных действий Англии, Греции и Югославии. 31 марта в Белград прибыл начальник английского генерального штаба генерал Дилл в сопровождении Диксона, личного секретаря Идена. В течение двух дней Дилл вел переговоры с премьер‐министром Симовичем, военным министром генералом Б. Иличем и офицерами генерального штаба о согласовании усилий Югославии и Греции и мобилизации их военных и экономических возможностей для борьбы с надвигавшейся фашистской агрессией. Обмен мнениями показал, что Англия не собирается оказывать Югославии и Греции значительной помощи.

3 апреля на железнодорожной станции южнее греческого пограничного городка Кенали состоялись новые переговоры между военными представителями Великобритании, Греции и Югославии. Речь шла об установлении взаимодействия между югославской армией, греческими и английскими войсками. В переговорах приняли участие главнокомандующий греческими вооруженными силами генерал А. Папагос, командующий английским экспедиционным корпусом генерал Г. Уилсон и начальник оперативного отдела югославского генерального штаба генерал Р. Янкович. Однако ввиду крайне ограниченных размеров помощи со стороны Англии, опасения югославских и греческих властей обострить отношения с Германией соглашения о взаимодействии югославской армии с греко-английскими силами достичь не удалось^[511].

3 апреля 1941 г., издаются Указания начальника штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил Кейтеля, в которых сообщается, что «время начала операции “Барбаросса” вследствие проведения операций на Балканах откладывается по меньшей мере на четыре недели»:

Содержание: Подготовка к операции “Барбаросса”

1. Время начала операции “Барбаросса” вследствие проведения операций на Балканах откладывается по меньшей мере на четыре недели (здесь и далее выделено мной. – М.А.).

2. Несмотря на перенос срока, приготовления и впредь должны маскироваться всеми возможными средствами и преподноситься войскам под видом мер для прикрытия тыла со стороны России. Все мероприятия, которые связаны непосредственно с наступлением, должны быть отодвинуты, насколько это будет возможно, на более поздний срок.

3. Железнодорожный транспорт на следующей неделе продолжает работать по расписанию мирного времени. И только тогда, когда кампания на юго-востоке окончится, железные дороги должны перейти на график максимального движения для переброски последней очереди эшелонов с учетом перевозок ВВС и подвижных соединений.

Военно‐морскому флоту следует растянуть перебазирование на свои учебные пункты или перенести проведение этого мероприятия на более поздний срок.

4. При этом оборонительные приготовления, предпринимаемые против превентивных мероприятий русских в воздухе и на земле, должны продолжаться в увеличенном объеме и с большей интенсивностью.

Румынские вооруженные силы с этим распоряжением ознакомит начальник немецкой военной миссии в Румынии.

5. Главному командованию сухопутных войск предлагается представить соответствующие новые данные для составления графика перевозки войск. Срок (пока что еще не установлен) начала усиленной подготовки к восточной операции (переход на расписание ускоренного движения поездов) обозначить как день “Г”.

Начальник штаба

верховного главнокомандования вооруженных сил

Кейтель»^[512].

По поводу переноса сроков Курт фон Типпельскирх напишет в «Истории Второй мировой войны»: «Югославская кампания заставила существенно изменить первоначально намеченные сроки операций. Одновременно с приказом о стратегическом развертывании сил для наступления на Югославию было приказано отложить начало операции «Барбаросса» по меньшей мере на четыре недели. Для войны против России были потеряны бесценные пять недель, которые решающим образом повлияли на ее исход»^[513]. Типпельскирх, как он и отмечал ранее, отсчет ведет от 15 мая. Постфактум он добавляет еще одну неделю, чтобы нападение на СССР выпало на 22 июня 1941 г.