Читать книгу - "Марина Цветаева. Твоя неласковая ласточка - Илья Фаликов"

Существенные вещи сообщаются ею в письме Анне Тесковой от 15 января: «В Париже у меня друзей нет и не будет. Есть евразийский круг — Сувчинский, Карсавин, другие — любящий меня «как поэта» и меня не знающий, — слишком отвлеченный и ученый для меня, есть сожительство с русской семьей^[143]: бабушка, взрослый сын и дочь, жена другого сына, внук — милые, но густо-бытовые — своя жизнь, свои заботы! — и больше нет ничего». В Праге Марк Слоним собирается прочесть (11 января чтение состоялось) лекцию о ее творчестве в Чешско-русской Едно-те. У Слонима — несчастье: погибла невеста под колесами автомобиля, принадлежащего председателю Совета министров Чехословакии, и полиция пытается замять это дело. МЦ отреагировала на эту беду поразительно: «Мне хочется знать, хорошо ли он знает — что потерял?» Она считает его совершенно бездушным и просит Анну Антоновну запомнить лекцию в его выражениях и записать то, что понравится. Кстати, та самая корзина — уже в Париже, но почему-то никак не может доехать до Бельвю (15 минут!).

Темно в ее душе.

В середине января МЦ, по обыкновению написав Саломее о своих нуждах («под угрозой газа и электричества») и большое письмо Пастернаку («с содроганием поняла, что вещь о нас двоих «Попытка комнаты» — не о нас»), узнала о существовании Евгении Черносвитовой, русской девушки с филологическим образованием (Лозаннский университет), два последних месяца сопутствовавшей Рильке в качестве его секретаря. МЦ получила от нее «Греческую мифологию», о которой просила в письме к Рильке, оставшемся неотвеченным, — Черносвитова выполнила его поручение. МЦ ответила Черносвитовой: «Очень важно для меня: откуда у Вас мой адрес? <…> На последнее мое письмо (из Вандеи) он не ответил, оно было на Ragaz, не знаете, дошло ли оно? Еще: упоминал ли он когда-нибудь мое имя, и если да, то как, по какому поводу? Еще не так давно я писала Борису Пастернаку в Москву: «Потеряла Рильке на каком-то повороте альпийской дороги…» <…> Ко всему этому присоедините, что не принадлежу ни к одной церкви».

А тут вышел в свет многострадальный, трудно и долго писанный «Тезей» (Версты. 1927. № 2). Пять картин и много народа: Тезей, сын царя Эгея, Ариадна, дочь царя Миноса, Эгей, царь Афин, Минос, царь Крита, Посейдон, Вакх, Жрец, Провидец, Вестник, Водонос, Хор девушек, Хор юношей, Хор граждан. Народ.

Первая картина — «Чужестранец»: на рассвете некий старик Чужестранец полулежит на Дворцовой площади Афин у водоема и слушает Вестника, который провозглашает: