Читать книгу - "Диверсанты. Легенда Лубянки - Павел Судоплатов - Николай Абин"

Нельзя не вспомнить дотошного, но, по сути, доброго внимания Якова Исааковича к слушателям. Один или два раза в неделю, в послеобеденные часы, он приезжал в школу, приглашал в кабинет двух-трех курсантов и разговаривал с ними на разные темы – изучал, оценивал и воспитывал людей, проводил ситуационные семинары.

Школа была небольшим звеном в большой государственной работе по укреплению обороноспособности страны, которую выполнял Серебрянский. Для школы был предоставлен особняк бывшего Генерального прокурора Акулова, а под общежитие – особняк бывшего секретаря ВЦИК Енукидзе.

Слушатели изучали языки, историю, общую и иностранную культуру, этикет, автовождение на основных видах отечественных и иностранных машин, с особым тщанием изучали подрывное дело, входящее в серию специальных дисциплин, и, разумеется, занимались стрелковой подготовкой. Ознакомительную практику они проходили на машиностроительном и химическом заводах в Макеевке и на шахтах Горловки в Донбассе.

Время пребывания в школе казалось слушателям самым приятным, по сравнению с тем, что их ожидало в дальнейшем, а по жизненным условиям тех лет – просто «роскошным».

А потом…

Внезапно в ноябре 1938 г. школа прекратила свое существование. Серебрянский, его супруга и значительное число преподавателей были арестованы.

Участь слушателей решалась где-то в верхах. Через некоторое время обстановка начала проясняться. Никого из слушателей к «делу Серебрянского» не причислили, наоборот, всех начали устраивать на работу в аппарате. Квашнин получил назначение заместителем начальника Радиоцентра контроля за эфиром. Радиоцентр был важным звеном контрразведывательной службы страны; на него возлагались задачи обнаружения нелегальных радиопередач и выявление антисоветских передач с целью их глушения. Радиоцентр находился в Перхушкове, под Москвой. За пределами Москвы располагалось несколько пеленгаторных пунктов с приемными устройствами для приема команд из Центра.

Затем Квашнину поступило предложение перейти на работу в недавно организованный специальный отдел оперативной техники в отделение, по профилю ближе к той специальности, по которой он обучался в школе. Константина Константиновича назначили на должность заместителя начальника отделения механических и пиротехнических аппаратов и устройств. Основное направление работы отделения носило криминалистический характер: проведение экспертиз вещественных доказательств, полученных контрразведывательными подразделениями наркомата, по признакам диверсионных и террористических назначений. Проводились также разработка, конструирование и изготовление отдельных приспособлений по конкретным заданиям оперативных подразделений.

А 22 июня 1941 г. началась война…

В первый же месяц войны в отделении было налажено производство взрывателей, мин и мин-«сюрпризов» для партизанских отрядов.

На пятый день войны, 27 июня 1941 г., Квашнин в группе оперативных работников других подразделений был откомандирован в начавшую формироваться особую разведывательно-диверсионную войсковую часть НКВД – ОМСБОН, или полностью – Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения. Отбор кандидатов, как уже говорилось выше, осуществлялся на стрельбище «Динамо». Это было единственное в армии воинское формирование такого рода на протяжении всей войны. Оно создавалось из добровольцев спортсменов, политэмигрантов – испанцев, немцев, чехов, венгров, словаков, оперативных работников наркомата и пограничников. В ОМСБОН пришли все лучшие спортсмены страны – чемпионы мира, Европы, Союза, мастера высокого класса, в основном из обществ «Динамо» и «Спартак».

Константин Константинович получил назначение на должность помощника начальника инженерной службы бригады. Его обязанностями были организация обучения подрывному и стрелковому делу и распределение стрелкового оружия по подразделениям. Инструктаж первых отрядов, отправляемых в тыл врага, также выпал на долю Квашнина.

В первые дни обучение шло в ускоренном темпе, и только после отправки в тыл нескольких групп все вошло в привычный для военного времени ритм.

К концу августа бойцы уже обладали определенными навыками для ведения диверсионно-боевой работы.

Осенью 1941 г. по указанию руководства управления подготовка бойцов была продемонстрирована мастерами высочайшего класса из специальных структур Коминтерна. Из бойцов бригады сформировали сводный отряд в составе 30 человек, в их числе были и политэмигранты. Квашнина назначили командиром отряда. На уединенной подмосковной даче Берия, носившей название «Озеры», бойцы оттачивали полученные навыки. Дача представляла собой огороженный забором большой участок леса, в котором скрывался одноэтажный деревянный особняк и строение для обслуги. Было на участке и небольшое озеро. В программу занятий (напомним, что за ними наблюдали специалисты из Коминтерна) вошли захват объекта и отдельных лиц, а также пресечение деятельности парашютного десанта по захвату охраняемого объекта.

Позже Константин Константинович был переведен в Москву, в специальную группу, подчинявшуюся непосредственно начальнику IV Управления Судоплатову П. А. Это управление руководило всей боевой деятельностью разведывательно-диверсионных групп (РДГ), сформированных на базе ОМСБОНа, а также деятельностью партизанских отрядов на всей территории, оккупированной гитлеровцами.

На спецгруппу возлагались задания по индивидуальной подготовке особо ценных сотрудников для последующей выброски с самолета в тыл противника. Базой группы в Москве служил особняк на Гоголевском бульваре, почти напротив памятника Гоголю. На базе укладывались парашюты, подготавливались техника, оружие и другое специальное снаряжение.

Война все ближе подступала к Москве, и было принято решение подготовить специальные группы и мероприятия на случай занятия столицы противником. Подразделение, возглавляемое Квашниным, получило задание обеспечить секретное минирование трех объектов: Большого театра, гостиницы «Москва» и здания Госплана (сейчас в нем располагается Государственная дума РФ). Работы проводились в режиме строжайшей секретности – так, что ни персонал, ни даже сотрудники контролирующих органов не знали о них. Операция по минированию наиболее важных объектов в Москве проходила в октябре. Документации по минированию многих объектов не сохранилось, так как в конце октября, примерно в 20-х числах, многие бумаги были сожжены – на Лубянке вокруг здания несколько дней висела пепельная завеса.

В начале XXI в. при разборе гостиницы «Москва» и реконструкции Большого театра Константина Константиновича приглашали для определения ненайденных мест закладки взрывчатых веществ, которые пролежали в конструкциях здания более 65 лет!

Останавливать работу по подготовке нелегальных разведывательных и диверсионных групп нельзя было ни на минуту, и после завершения операции по минированию московских объектов Квашнин и его товарищ по IV Управлению по фамилии Гражюль были откомандированы П. А. Судоплатовым в город Горький (Нижний Новгород) для подготовки резервной базы обучения и тренинга специалистов.

При этом продолжались интенсивные разработки глушителей к стрелковому оружию, создавались специальные виды оружия, камуфлированные под бытовые предметы, испытывались новые виды взрывчатых и горючих веществ. Привлекалось много ученых и специалистов, которые, к великому сожалению, сидели в различных тюрьмах НКВД. Они были определены в спецгруппы по принципу формирования знаменитой «шарашки». Многие из них отдали свою жизнь в боях или при испытании новых и очень опасных технологий тайной войны.