Читать книгу - "Баязет - Валентин Пикуль"

Опросные пункты, присланные в тюрьму сегодня, надо было Некрасову заполнить к вечеру — всю эту внушительную пачку листов, на левой стороне которых поставлены вопросы вроде следующих: «Изложите в кратких, но резких чертах главные системы коммунистов и социалистов». Или же такой вопрос: «Почему человек должен, по вашим понятиям, стремиться составлять не отдельные общества, а одно целое, которое бы соединяло весь род человеческий?

Сделайте объяснение…»

Просвещать жандармов — работа невеселая, к тому же исписать целую стопку бумаги просто утомительно, и потому Некрасов даже обрадовался, когда лязгнули дверные закладки, и в камеру к нему вошел чистенький, бодрый и надушенный Карабанов.

— Не пугайтесь, — сказал Андрей, — я по дружбе, но никак не по службе.

— Спасибо, дружок, — ответил Некрасов, — но как вы сумели добиться свидания со мной?

Гут он заметил золотой аксельбант, тянущийся от плеча поручика. Конец шнура, пропущенный через петлицу мундира, был распушен кокетливым этишкетом.

— А-а-а, — догадался Юрий Тимофеевич, — теперь я, кажется, понял, почему вы стали всесильным. Что ж, поздравляю с успехом.

При наместнике?

Карабанов — палец за пальцем — стянул бледную лайку перчаток, положил их на дно фуражки, а фуражку бросил на стол.

— Нет, милый Некрасов, — рассмеялся он, оглядывая мрачные стены. — На этот раз вы не оказались столь догадливы… Эта штучка, — он потеребил себя за аксельбант, — только повысила меня в глазах жандармов, но я еще не имею права носить ее. Однако эту сбрую можно купить в любом магазине, что я и сделал, чтобы проникнуть к вам. Ей-ей, штабс-капитан, три рубля с полтиной отдадите мне потом! Я не согласен сорить деньгами…

— Вы чудесно выглядите, — улыбнулся Некрасов, радуясь боевому товарищу. — И вы веселы… Садитесь, прошу!

Карабанов сел и начал так:

— Я не склонен томить вас нудными расспросами о том, за что вы, яко тать полунощный, ввергнуты в темницу и…

— Не надо, — вставил Некрасов.

— Да. И потому я хочу спросить только одно: это правда, что вы революционер, как о вас говорят?

— Признаю, — ответил Юрий Тимофеевич. — Я верил, и никто палкой из меня не выбьет этой веры, что России нужна хорошая революционная встряска! ..

Карабанов неопределенно хмыкнул.

— Сомневаетесь?

— Да нет, в этом я согласен с вами. Встряска действительно нужна… Однако это могу понять я, поймет юнкер Евдэкимов…

может Ватнин. Но скажите вы о революции мужику, и он скрутит вам руки, сам же и отведет вас к становому…

Некрасов остановился перед ним, спрятав ладони в рукава, словно зябнул.

— Вы знаете, Карабанов, полковника Васильева-Бешенцева?

— Слышал. Начальник жандармского округа.

— Да, именно так… Boт он однажды высказал мне точно такие же слова, как и вы сейчас!

Карабанов поежился, но рассмеялся беззаботно:

— Поверьте, я с ним нс сговаривался. Вы мне говоритe о своих убеждениях. А я, в свою очередь, так же чистосердечно высказал вам свои убеждения… Не будем сердиться!

Юрий Тимофеевич потянул его за аксельбант:

— Милейший поручик, я ведь не сержусь. Наоборот, я жалею, что этот разговор завязался тут, в этих стенах, а раньше поговорить нам не удалось… А мне кажется, было бы любопытно!

Карабанов рассказал о встрече с Ватниным, от которого и узнал об аресте; признался, что ему хотелось бы помочь.

— Из одного Баязета попасть в другой, — закончил он, — это ужасно! Опять каземат, только кончиться может все гораздо трагичнее…

— Комичнее, — поправил его Некрасов.

— Что вы подразумеваете под комедией?

— Суд, — ответил штабс-капитан.

— Вас будут судить здесь?

— Нет, повезут в Петербург.

— Можно нанять хорошего адвоката.

— Вы наивный человек, — снова рассмеялся Некрасов. — Да пусть защищает меня Зарудный или Арсеньев, — какая разница?

Ведь решение суда приготовлено заранее…

Андрей достал из фуражки перчатки, задумчиво скрутил их к крепкий жгут, хлобыстнул ими по краю стола:

— Юрий Тимофеевич, мне бы хотелось вам помочь. Как это сделать — не знаю. Однако могу точно выяснить день, когда вас будут перевозить через перевалы. Повторяю: лично я сам помочь вам не могу. Но вот послушайте…

Некрасов положил на плечи поручики руки, взглядом вызвал на себя его ответный взгляд.

— Не надо, Карабанов, — сказал он.

— Что не надо?

— А вот это… все!

— Но почему? Вы не доверяете мне?

— Доверяю. Но помощи в таком рискованном предприятии от не желаю…

— Именно от меня?

Некрасов выждал. Кивнул:

— Да. От вас…

— Странно, — задумался Карабанов. — Даже очень…

— Я объясню.

— Сделайте милость.

— Видите ли, Карабанов, — начал Некрасов, заведенным маяшиком расхаживая перед поручиком от одной стенки до другои. — Видите ли, вы пришли мне на помощь, не поразмыслив как следует. Может быть, я и действительно достоин уважения в ваших глазах. Может, вы нашли во мне такие качества, за которые любите меня…

— Все это так, — подтвердил Карабанов.

— Но вы забываете об одной вещи, поручик — продолжал штабскапитан.

— Вы забываете о том, что я — ваш враг!

— Вы?

— Да. Именно я… Сейчас вы несколько обижены в своей судьбе, если не сказать точнее — в карьере… Ведь так?

Карабанов промолчал.

— Да не молчите. Наберитесь мужества ответить — так?

— Допустим, что обижен, — не сразу согласился Андрей.

— Вот, — закончил Некрасов, — и потому вы толкуете со мной о «встряске». Но случись только революция в России, и такие, как вы, Карабанов, будут давить революцию… Можете сердиться: я уже вижу вас

— порющим, режущим, убивающим и вешающим.

Не-е-ет, Карабанов, тогда вы уже не придете ко мне в камеру, чтобы предложить свою помощь. Вы сами накинете веревку мне на шею!

Карабанов, задохнувшись от гнева, встал:

— Вы, любезный арестант, были достаточно искренни, за что я вам и благодарен…

Некрасов протянул ему ладонь, и Андрей пожал ее.

— Сохраните свою голову, Карабанов, — пожелал ему Юрий Тимофеевич,

— а я позабочусь о своей…

Странно, что после этого разговора, очутившись снова на пестрых и шумных улицах города, поручик не заметил в себе огорчения.