Читать книгу - "Цивилизации - Фелипе Фернандес-Арместо"

Тебе, о Солнце, жители дорийского Родоса посвятили этого возносящегося к небу колосса… когда покрыли страну богатством, отнятым у врагов. Не только по морю, но и по суше простерли они прекрасный свет неограниченной свободы. Ибо те, кто происходит от Геракла, господствуют на суше и на море.

Сегодня это звучит противоречиво, ибо для родосцев свобода означала господство над соперниками.

Однако колосс был не столько свидетельством прошлых достижений, сколько вкладом в будущее. Родосцев прославила торговля. «Десять родосцев, десять кораблей» — гласила популярная пословица^[955]. Выделив свою гавань с помощью самой заметной в мире статуи, они поклонялись своему богу и солнцу и одновременно рекламировали свои товары.

Статуя высотой в 70 локтей — вероятно, около 120 футов, — должна была оказаться вдвое выше любого тогдашнего сооружения в греческом мире. В скульпторы избрали Харета, родом с самого Родоса, обладавшего огромным опытом в литье из бронзы. Согласно техническому описанию, сделанному еще до исчезновения Колосса, скульптор начал с постамента из белого мрамора, «такого высокого, что он был выше других статуй»; к этому постаменту он прикрепил ноги. Затем он создал внутренний каркас из каменных столбов, соединенных железными прутьями, «выкованными словно силами циклопов».

Работа продолжалась двенадцать лет; каждую часть статуи отливали отдельно, возможно, сначала в гипсе, затем в бронзе и добавляли к уже имевшимся частям. По мере продвижения работы Харет, чтобы получить рабочую площадь вокруг статуи, построил поднимающийся от земли пандус, широкий, как Трафальгарская площадь, и высокий, как колонна Нельсона. «Он потратил столько бронзы, — говорится в техническом описании, — что в литейных могло не хватить металла, ибо отливка этой статуи была чудом работы по металлу».

Для того чтобы быть видным издалека, Колосс должен был стоять на возвышении, господствуя над гаванью, возможно в районе крепости, где сегодня стоит церковь Святого Иоанна Колосского, или на горе Кузнецов в западном углу древнего города. Статуя должна была представлять бога солнца в характерной позе: ноги вместе, рука заслоняет взор от солнца — как на современной резьбе — или воздевает вверх «свет свободы», которому была посвящена надпись на основании статуи и который скопировал Гюстав Эффель, создавая современного потомка Колосса для Нью-Йорка.

Ноги статуи подогнулись во время землетрясения 226 или 227 года до н. э. Большинство поклонников, восхищавшихся этим чудом, видели его уже в разрушенном состоянии: воплощением трагической судьбы безудержных амбиций. Родосцы почитали любые статуи, даже статуи врагов они предпочитали сохранять, а не уничтожать. Но для мусульман, разграбивших остров в 654 году, павший идол годился только на лом: чтобы вывезти все фрагменты, по слухам, потребовалось 900 верблюдов^[956].

Зевс Олимпийский тоже бесследно исчез. Он был разграблен, когда на смену язычеству пришло христианство, а затем в V веке н. э., когда ему было уже почти тысячу лет, погиб в огне. Но сохранились по крайней мере его описание в текстах паломников и изображения на монетах и геммах. Сработанный целиком из золота и слоновой кости (этим материалам отдавали предпочтение при изготовлении статуй, созданных по обету), он ослеплял, превосходя роскошью все подобные работы. Зевс был изображен сидящим, в золотой мантии и сандалиях, в руках он держал скипетр и фигуру Ники, богини победы. Его корона в форме оливковых ветвей почти касалась потолка храма на высоте в сорок футов, откуда жрецы постоянно смазывали статую. Это был триумф реализма и одновременно безрассудства. Утверждали, что скульптор уловил момент, когда Зевс, нахмурив чело, ударяет молнией. В храме была галерея, поднявшись на которую, посетители могли вблизи рассмотреть жизнеподобное выражение лица бога.