Читать книгу - "История христианской церкви. Том 3. Никейское и посленикейское христианство. 311 - 590 года по Рождество Христово - Филипп Шафф"

Католические историки и апологеты оправдывают поклонение и целительную силу реликвий с помощью трех фактов из Нового Завета: исцеления женщины с кровотечением посредством прикосновения к одежде Иисуса^[878]; исцеления больного тенью Петра^[879]; исцеления с помощью платка Павла^[880].

Эти примеры, как и чудеса, совершенные останками Елисея, упоминаются Оригеном, Кириллом Иерусалимским, Амвросием, Златоустом и другими отцами церкви в подтверждение истинности подобных и более великих чудес, совершавшихся в их время. Конечно же, эти чудеса доходят до предела чудесного, почти превращаясь в магическое. Но во всех этих случаях орудием целительной силы являлся живой, присутствовавший человек; во втором случае Лука описывает лишь народное верование, а не реальное исцеление; наконец, ни Христос, ни апостолы не выбирали подобные методы и никак не подтверждали тех суеверий, на которых эти методы основывались^[881]. Во всяком случае, в Новом Завете и произведениях апостольских отцов церкви ничего не говорится об идолопоклонническом обожании креста Христова, костей или имущества апостолов. Живые слова и поступки Христа и апостолов полностью занимают повествование, и у нас нет даже рассказов очевидцев о том, как выглядели, как были одеты и чем владели основатели церкви. Павел хотел знать Христа по духу, а не по плоти. Даже места захоронения большинства апостолов и евангелистов нам неизвестны. Предания об их мученичестве и останках появились намного позже и не могут претендовать на историческую достоверность.

Первые ясные следы поклонения реликвиям встречаются во II веке в Антиохийской церкви, где кости епископа и мученика Игнатия (ум. в 107) хранились как драгоценнейшее из сокровищ^[882]; а также в Смирне, где полусожженные кости Поликарпа (ум. в 167) почитали «ценнее, чем богатейшие драгоценные камни, и совершеннее золота»^[883]. Мы находим похожие вещи в деяниях мучеников Перпетуи и Киприана. Автор Апостольских постановлений^[884] призывает почитать останки святых, которые сейчас с живым Богом и не мертвы, и упоминает о чуде, совершенном костями Елисея, о почтении Иосифа к костям Иакова и о том, как Моисей и Иисус Навин перевезли останки Иосифа в землю обетованную^[885]. Евсевий утверждает, что епископский престол Иакова Иерусалимского сохранился до его времени и был окружен великим почтением^[886].

Такая благочестивая привязанность к реликвиям, если она не переходит разумных границ, вполне естественна и невинна; она встречается даже у пуритан Новой Англии, где скала в Плимуте, место высадки отцов–паломников в 1620 г., стала местом паломничества, а кресло первого губернатора Массачусетса бережно хранится и используется при инаугурации каждым новым президентом Гарвардского университета.

Но к середине IV века поклонение реликвиям, как и поклонение святым, приобрело явно суеверный и идолопоклоннический характер. Бренные останки мучеников обычно обнаруживались вследствие видений и откровений, часто лишь через века после их смерти, потом с торжественной процессией доставлялись в церкви и часовни, построенные в их честь, и помещались у алтаря^[887]; обычно это событие отмечалось как праздник^[888]. Легенда об обнаружении святого креста привела к появлению двух церковных праздников: праздника обретения креста господня^[889], 3 мая, который соблюдался в Латинской церкви с V или VI века, и праздника крестовоздвижения^[890], 14 сентября, который отмечался на Востоке и на Западе, по некоторым данным — со времени освящения церкви Святого Гроба в 335 г., по другим — только с момента отвоевания святого креста императором Гераклием в 628 г. Реликвии время от времени демонстрировались толпе верующих для поклонения, носились в шествиях, хранились в золотых и серебряных шкатулках, носились на шее как амулеты от различных болезней и опасностей, а точнее, как орудия, посредством которых святые на небесах, в силу своей связи со Христом, творили чудеса исцеления и даже воскрешали мертвых. Скоро их количество достигло невероятных объемов, даже при наличии единственного оригинала; например, существовало бесконечное количество щепок от предполагаемого Христова креста из Иерусалима, в то время как сам крест, чудесным образом, якобы оставался целым! Почитание креста и распятия вышло за всякие рамки, хотя никоим образом не может считаться подобающим поклонением Распятому; напротив, у большинства людей соблюдение внешних обычаев вытеснило духовный настрой, и часто деревянное или серебряное изображение Христа оказывалось не более чем жалкой подменой живого Христа в сердце^[891].