Читать книгу - "Коммунизм своими руками. Образ аграрных коммун в Советской России - Доминик Дюран"

Весной 1917 г. власть на местах перешла к крестьянским комитетам, в деятельности которых главным мотивом был передел земель и наступление на сам институт частного землевладения — не только против помещиков, но и против кулаков, хуторян и отрубников.^[115] К осени в 54 губерниях действовало 11 680 волостных комитетов (80 % охвата воло-пей), практическая деятельность которых направлялась на ограничение и ликвидацию частного землевладения. В своей деятельности волостные комитеты опирались на крестьянские сходы.^[116] Крестьянские съезды разного уровня, проходившие в марте-мае 1917 г., в подавляющем большинстве отстаивали общинный принцип пользования землей и безвозмездное отчуждение всех земель.^[117] В мае 1917 г. на I Всероссийском съезде крестьянских депутатов было принято решение о том, что все земли должны перейти в ведение земельных комитетов с предоставлением им права определения порядка обработки, обсеменения, уборки полей, укоса лугов и т. п. При этом земельным комитетам предоставлялось право принимать самые решительные меры по реквизиции и использованию на общественных и кооперативных началах сельскохозяйственных машин, оруний, лошадей и пр., право регулирования арендных отношений, контроль i;i сбором и хранением зерна, а также надзор за проведением в жизнь запрета купли, продажи, дарения, перехода по завещанию и залога земли до Учредительного собрания».^[118]

По сути, это решение было одобрением нарушения права частной собственности в аграрном секторе экономики. Можно сказать, что «политически в мае крестьянские депутаты уже решили для себя вопрос о земле и определили основные рамки его юридического решения Учредительным собранием. Попытки лидеров эсеров считать данный пункт революции лишь пожеланием не находили понимания на низовом уровне, где резолюция была воспринята как легализация самочинных действий крестьянских комитетов».^[119] Крестьянские представления о желаемом общественном строе в данный период были прямо антикапиталистическими, антигосударственными и антигородскими.

Первые аграрные законы Советской власти сочетали в себе две утопии: крестьянскую — с ее требованием всеобщего уравнения и пролетарскую — с задачей социалистического преобразования сельского хозяйства на основе государственной и коллективной собственности.^[120] Основной закон о социализации земли», введенный в феврале 1918 г., закреплял идею большевиков о создании крупных государственных хозяйств и отдавал преимущество коллективным формам ведения хозяйств по сравнению с индивидуальными.

Осенью 1918 г. продотряды и комбеды вызвали волну крестьянских восстаний, прокатившуюся по всей территории Советской России. Большевики подавили и антоновщину, и махновщину, и все другие крестьянские мятежи, однако и сами должны были отказаться от продовольственной разверстки, ввести нэп, признать особые интересы и права деревни. Земельный кодекс РСФСР, принятый в декабре 1922 г., закрепил итоги аграрной революции: социалистическое земельное законодательство 1918—1920 гг. было отменено, решение земельного вопроса вновь приводилось в соответствие с требованиями крестьянства. С точки зрения крестьяноведов, «крестьянская революция победила, однако эта победа оказалась равносильной поражению, поскольку крестьянство не смогло создать отвечающую его интересам государственную власть, поскольку демократические возможности сгорели в огне гражданской войны, поскольку из жесточайшего столкновения насилий вырастала государственная диктатура». Крестьянская община, одержав видимую победу в 1917—1922 гг., в конце 20-х «пала без сопротивления».^[121]

Что касается общинных идей и экспериментов, после Октябрьской революции они приобрели множество новых смыслов и, главное, перспектив практического воплощения.