Читать книгу - "Герои Первой мировой - Вячеслав Бондаренко"

Таким образом «Илья Муромец», чуть было не похороненный в начале жизни рапортом штабс-капитана Руднева, был спасен. В дальнейшем производство этих машин шло по нарастающей, в ходе войны бомбардировщики постоянно улучшались и совершенствовались, получая более мощные двигатели, пулеметное вооружение, системы бомбосбрасывания и наблюдения и т. п.

Смелая новация, предложенная Шидловским, полностью оправдала себя уже в ближайшие месяцы — в течение зимы-весны 1915 года «Ильи Муромцы» завоевали славу самых грозных и эффективных бомбардировщиков мира. Отлично вооруженные (обычно в полет брали с собой 10—15 пудов, то есть 160—240 килограммов, бомб, два-три пулемета и винтовку), «муромцы» вели бомбометание с высоты три километра и больше и были, таким образом, неуязвимы для зенитного огня. А на солдат противника один вид огромного четырехмоторного самолета, гудящего в небе, действовал парализующе. Результаты налетов «муромцев» всегда были весьма впечатляющими. Так, командир «Ильи Муромца-VII» штабс-капитан Г.Г. Горшков свидетельствовал в рапорте: «“Муромец” произвел в городе и на станции Вилленберг (ныне Вельбарк, Польша. — В. Б.) следующие разрушения: разрушено станционное здание и пакгауз, шесть товарных вагонов и вагон коменданта, причем комендант ранен, в городе разрушено несколько домов, убито два офицера и 17 нижних чинов, несколько лошадей. В городе паника, жители в ясную погоду прячутся в погребах». 14 июня 1915 года во время бомбежки станции Пржеворск тот же «Муромец», но уже под командой поручика И.С. Башко, уничтожил вражеский эшелон с 30 тысячами снарядов.

Общее отступление русской армии из Польши сказалось на месте дислокации Эскадры воздушных кораблей — из Яблонны она перелетела в Белосток, 14 июля 1915 года — в белорусский город Лида, а 27 августа — еще дальше, в Псков. Туда перебазировались все корабли эскадры кроме «Ильи Муромца-III», оставленного рядом с линией фронта, в Слуцке. Оттуда бомбардировщик под командованием кавалера Георгиевского оружия и ордена Святого Георгия 4-й степени штабс-капитана Д.А. Озерского в течение осени 1915 года совершал многочисленные налеты на вражеские позиции и склады в Картузберезе, Скобелевском лагере и Барановичах. 5 ноября 1915 года этот бомбардировщик стал первой боевой потерей ЭВК в Великой войне — он погиб от зенитного огня противника южнее Барановичей, недалеко от деревни Прилуки.

21 ноября 1915 года приказом штаба Верховного главнокомандующего № 272 в структуру ЭВК было включено три боевых отряда, распределенных по разным фронтам. 1-й отряд базировался на Юго-Западном фронте, в селе Колодиевка (ныне Подволочисский район Тернопольской области Украины), 2-й отряд — на Северном фронте, в Зегевольде (ныне Си-гулда, Латвия).

3-й отряд, призванный обслуживать Западный фронт, был создан позже, в мае 1916 года. Его командиром стал опытный летчик штабс-капитан Иосиф Станиславович Башко. Аэропланы базировались в деревне Станьково в 45 километрах к югу от Минска. Сами авиаторы разместились в доме графини Ганской, палатки с самолетами находились позади парка, в поле. Тщательно замаскированный аэродром был прикрыт зенитной артиллерийской батареей (трехдюймовые орудия были установлены на специальных деревянных станках, позволявших поднимать орудийные стволы почти вертикально).

Классик советской литературы В.П. Катаев, в Первую мировую войну — вольноопределяющийся-артиллерист, вспоминал о том, как «в 1916 году, под Минском, наша батарея охраняла полевой аэродром, где базировались “Ильи Муромцы”, и я частенько туда захаживал и лазил в открытую кабину, похожую на внутренность трамвая, и трогал громадные бомбы, подвешенные под крыльями». Любопытство 19-летнего юнца понятно, а вот командиру бомбардировщика за его поведение могло, кстати, здорово влететь: «зато, что допустил на Корабль постороннюю публику», начальник ЭВК М.В. Шидловский неизменно объявлял подчиненным строгий выговор…

В состав 3-го боевого отряда вошли самолеты «Илья Муромец» № VII (командир — штабс-капитан И.С. Башко), XII (командир — штабс-капитан Е.М. Городецкий), XVI (командир — поручик Д.Д. Макшеев) и XVII (командир — поручик А.И. Беляков), имевшие заводские номера 190, 191, 188 и 192 соответственно. Это была новая, улучшенная версия «муромца», так называемая серия Г-1, оснащенная четырьмя английскими двигателями «санбим» мощностью 150 лошадиных сил каждый. Среди командиров самолетов по возрасту заметно выделялся поручик Дмитрий Макшеев — ему было уже 35, в то время как остальным офицерам отряда не исполнилось еще и тридцати.

Дмитрий родился 15 июля 1880 года в Вологодской губернии, в дворянской семье чиновника Управления удельных округов Дмитрия Сергеевича Макшеева и его жены Антонины Петровны, урожденной княжны Ухтомской (поскольку князья Ухтомские — Рюриковичи, по материнской линии Дмитрий считался потомком Рюрика в тридцатом колене). Зимой 1900-го он выдержал экзамен на звание вольноопределяющегося 2-го разряда при Ярославском кадетском корпусе и 1 января 1901 года поступил рядовым в 11-й гренадерский Фанагорийский Его Императорского Высочества Великого Князя Дмитрия Павловича полк, расквартированный в Ярославле. Тогда же 20-летний Дмитрий познакомился с будущей женой — 25-летней Евдокией Васильевной Гущиной, урожденной Кузнецовой. История их отношений была необычной. К тому времени мужем Евдокии Васильевны, крестьянки по происхождению, был 70-летний отставной генерал Владимир Савельевич Гущин. Будучи тяжелобольным человеком, предчувствуя скорый конец и не желая становиться молодой жене обузой, он сам познакомил Евдокию с Дмитрием, к которому относился по-родственному, и содействовал их сближению. В итоге брак В.С. Гущина был официально расторгнут, а Евдокия Васильевна вышла замуж за Макшеева, при этом старый генерал остался жить в их семье.

До 30 января 1904 года Дмитрий продолжал служить в 11-м Фанагорийском полку в звании младшего унтер-офицера. После девяти месяцев пребывания в запасе его вновь призвали на военную службу и зачислили в 6-й Сибирский запасной батальон. В августе 1905 года Макшеев успешно сдал экзамен при Омской войсковой команде на чин прапорщика запаса армейской пехоты и был назначен в 10-й Сибирский пехотный Омский полк. В феврале 1906 года последовало уже вторичное зачисление в запас, но вскоре Макшеев был призван и 22 июня переведен в «родной» ему 11-й гренадерский Фанагорийский полк. Понемногу разрасталась семья: в декабре 1905 года у Макшеевых родилась дочь Александра, спустя год — сын Юрий, в мае 1910-го на свет появилась дочь Антонина.

Возможно, Дмитрию так и суждено было бы остаться на всю жизнь пехотинцем, если бы не… передислокация Фанагорийского полка в Москву. Офицер с семьей снял квартиру в Пеговском переулке (ныне улица Серёгина), недалеко от Ходынского аэродрома, где почти ежедневно проводились авиационные полеты. И вскоре гренадер-фанагориец уже страстно «заболел» авиацией. Дмитрий поступил в Императорское Московское общество воздухоплавания и в 1912-м получил диплом летчика-испытателя под номером 85. 12 декабря того же года Дмитрию был присвоен чин подпоручика, а в марте 1913-го он был откомандирован в Гатчину, в Авиационный отдел Офицерской воздухоплавательной школы. 25 ноября 1913 года Макшеев успешно окончил курс обучения и был распределен в Гренадерский корпусной авиационный отряд.