Читать книгу - "Тайная история Марии Магдалины - Маргарет Джордж"

— Благодарность и слава, все этим вы обязаны Богу, — заключил Иисус. — А не себе.

Потом он пристально взглянул на Сусанну и спросил:

— Ты присоединишься к нам?

Она сбивчиво промямлила что-то насчет мужа, обязанности и желания побыть некоторое время с ними.

— Хорошо. Я буду рад и тому времени, которое ты сочтещь возможным с нами провести.

«Он никогда не говорил этого мне, — подумала Мария. — Может быть, он предпочитает ее?»

Мария отдавала себя отчет, что ревность не украшает ее, она вообще неуместна. Но не могла не думать о том, что встретилась с Иисусом раньше, заслуг перед ним имеет больше, а эту женщину вообще привела к нему сама.

— Мария, не тревожь душу такими мыслями, — обратился к ней Иисус, коснувшись ее руки.

Она заглянула в его глаза и сочла невозможным поверить в то, что для него кто-то может быть дороже остальных.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду, — натянуто сказала она и вырвала свою руку.

— Не тревожься, — повторил Иисус.

Ближе к вечеру вернулись Петр и Нафанаил, а следом явились переполненные впечатлениями Фаддей и Андрей.

— Мы побывали в Наине, — возбужденно заговорил Фаддей. — Тамошний люд был рад послушать об Иисусе, нас просили рассказать как можно больше!

Наин! А ведь там живут родные Иоиля. Слушали ли они посланцев? Услышали ли их?

— Вы только говорили или делали что-нибудь еще? — мягко, без укора спросил Иисус.

— Мы возлагали руки на нескольких человек, — ответил Андрей, — Но мы не знаем, действительно ли они исцелились и исцелись ли навсегда. Им вроде бы стало лучше, но это все, что я знаю.

Иисус кивнул.

_ Петр, ты добрался наконец до Дана?

— Почти. Я поднялся до Теллы. Но…

— …нас остановили болота Гуле, — закончил за него Нафанаил. — Тем не менее мы разрушили несколько языческих святилищ, которые попались нам по пути.

— А как насчет людей? — спросил Иисус. — Статуи не могут изменить жизненный путь.

— О! Мы с ними поговорили и…

— Кто-нибудь из них слушал?

— Ну… — Петр смущенно огляделся по сторонам. — Некоторое из них — да. Но большинство рассеялось.

— И куда они пошли? — продолжал спрашивать Иисус.

— Я не знаю, — ответил Петр. — Могу сказать только, что оглядевшись по сторонам, я увидел, что народу поубавилось.

— Это трудно, — кивнул Иисус. — Ты не можешь сказать, кто действительно слушал и будет помнить, а кто забудет.

Пока шла беседа, солнце садилось за холмы Галилеи. Отблески его еще падали на поверхность озера, отчего оно казалось как бы тронутым священным присутствием.

— Я тоже проповедовал и наставлял, — сказал Иисус, — и меня принимали во многом как вас. Некоторые люди готовы к моему учению, другие — нет.

Вокруг них простирались безлюдные поля. Вскоре придут осенние дожди, питающие землю, и благодаря им земледельцы вновь будут надеяться на новый урожай.

— Когда пахарь засевает ниву, он не знает, как упадут семена и дадут ли всходы. Он должен разбрасывать их широко, как только позволяет размах руки. Иные семена падают на камни и не прорастают, другие попадают на скудную почву и дают хилую поросль, и лишь попавшее в плодородную землю зерно пробивается к свету, борясь с сорняками. — Он обвел их взглядом. — Вы понимаете, что это значит?

Петр начал было говорить:

— Сеятель должен подготовить свою почву…

Иисус рассмеялся.

— Сразу видно, что ты рыбак и ничего не смыслишь в крестьянском труде. Кто-нибудь здесь был земледельцем?

Зилот, братья-мытари, братья-рыбаки, ученик книжника, придворная дама, художник по фрескам и Мария, знавшая лишь домашнее хозяйство, — все покачали головой.

— Ну надо же! Собрать в Галилее такую компанию, и чтобы в ней не было ни одного пахаря! — Иисус улыбнулся. — Ладно, слушайте, что я имел в виду. Семя — это слово Божие. Оно может упасть на каменистую почву, то есть на землю, которая враждебна к нему, или Сатана будет настороже и выхватит слово Божие так, чтобы оно не достигло ничьих ушей. Скудная почва — это души тех, кто внимает, даже воодушевляется, но ненадолго, а потом забывает слово ради мирской суеты. Плодородная земля — это мир, который предлагает так много богатств, тревог и разнообразия, что слово Божие вынуждено бороться с сорняками.

Иисус помолчал.

— Но есть четвертое место, куда может упасть Слово. Оно может упасть на почву добрую, и всходы на ней будут обильны. Когда мы сеем, мы лишь стараемся разбросать семена как можно шире, но на какую почву упадут они, нам неведомо. Постарались вы хорошо, я горжусь вами. И пусть теперь Господь позаботится о всходах. Видите эти ячменные поля? — продолжал Иисус. — Сейчас они голые, но во время сбора урожая будут полны налившихся белым зерном колосьев. Вы помогли мне сеять, понадобитесь и когда придет время жатвы.

— Ты хочешь, чтобы мы собирали зерно? — Петр был разочарован.

— Не зерно, но души, — пояснил Иисус. — Но гляньте, видите людей на дальнем конце полей? Они готовятся к Суккоту.[51]Давайте устроим здесь свой шалаш и проведем праздник с ними. — он посмотрел на учеников с любовью, — Но сначала вернемся к Иордану. Нужно еще кое-что сделать.

Иисус повернулся и повел их к поросшему тростником берегу реки. Без подпитки зимними дождями и тающими весенними снегами река обмелела, и вода в русле стояла низко. Он велел им спуститься по крутому откосу к самой кромке, а когда они встали бок о бок, Иисус наклонился и зачерпнул в ладони пригоршню воды.

— Иоанн крестил в Иордане крещением покаяния. Я не крещу никого, но позднее, как вы увидите, буду крестить огнем. Сейчас вы должны окрестить друг друга, не в покаянии, но в братстве и сестринстве — хотя для тех, кто следует за мной, нет ни женщины, ни мужчины, ни раба, ни свободного, ни эллина, ни иудея.

Ученики переглянулись, потому что ни рабов, ни эллинов в их сообществе все равно не было. Или это только пока?

— Иоанн, возьми пригоршню воды и полей ее на голову одного из твоих братьев или сестер, — велел Иисус.

Иоанн наклонился к реке, потом повернулся; вода струилась меж его пальцев, когда он попытался выбрать кого-нибудь. Он поднял руки над головой Марии, и она почувствовала, как льется на нее холодная вода, и услышала слова Иоанна:

— Узами водного крещения мы связываем себя с Иисусом и друг с другом.

Вода тонкими струйками еще стекала по ее лицу, а она уже зачерпнула воды Иордана и полила на голову Иоанны со словами: