Читать книгу - "Первый блицкриг, август 1914 - Барбара Такман"

Теперь требовалось срочно выяснить, способны ли вообще французские войска предпринять наступление.

Поскольку 5-я армия находилась в критическом положении, Жоффр отправил Франше д'Эспери телеграмму: «Создалась благоприятная обстановка для нанесения удара по германской армии совместными силами 5-й армии, подвижными частями парижского гарнизона и английской армии. Пожалуйста, немедленно ответьте, в состоянии ли ваша армия предпринять успешные наступательные операции».

Такой же запрос был отправлен соседу Франше д'Эспери, Фошу, войска которого противостояли армии Бюлова. Жоффр сидел под деревом и размышлял. В черном кителе и красных мешковатых штанах, в армейских сапогах, с которых он, к ужасу своих адъютантов, снял шпоры, главнокомандующий молча и неподвижно провел в раздумьях почти весь день.

Тем временем Галлиени, прихватив с собой Монури, выехал в час дня из Парижа в английский штаб, расположенный под Меленом на Сене, в сорока километрах южнее столицы. В ответ на его просьбу добиться поддержки англичан при проведении предстоящей операции Угё сообщил, что Джон Френч «прислушивается к осторожным советам своего начальника штаба» Арчибальда Мэррэя и не примет участия в совместных действиях, если французы не дадут гарантий в отношении обороны низовьев Сены, то есть пространства между экспедиционным корпусом и морем.

Обгоняя вереницы автомобилей, владельцы которых бежали из Парижа на юг, два французских генерала прибыли в английский штаб в три часа дня. Шотландские часовые в юбках четко взяли «на караул», писари деловито печатали на машинках какие-то бумаги, однако ни фельдмаршала, ни его заместителей на месте не оказалось, а штабные офицеры не знали, где они. После долгих поисков нашелся Мэррэй. Джон Френч, по его словам, уехал для инспекции войск, и никто не знал, когда командующий вернется.

Галлиени попытался объяснить начальнику штаба план операции и то, почему участие в ней английских войск было «совершенно необходимо». Однако англичанин не пожелал «разделить нашу точку зрения». Мэррэй твердил одно и то же; экспедиционный корпус в соответствии с приказом главнокомандующего отдыхает, переформировывается и ждет подкреплений. До возвращения Френча предпринять что-либо Мэррэй отказывался. Два часа прошли в спорах, а главнокомандующий так и не появился. Галлиени уговорил Мэррэя написать вкратце основные положения его плана и предложения в отношении участия англичан в операции. Французу показалось, что Мэррэй «недостаточно хорошо его понял». Перед своим отъездом он добился от начальника английского штаба обещания немедленно уведомить его о прибытии шефа.

В это же время в другом месте — в Бре, в пятидесяти километрах выше по течению Сены, проходили еще одни англо-французские переговоры, на которых Джон Френч также отсутствовал. Стремясь улучшить испорченные отношения с англичанами, Франше д'Эспери, сменив Ланрезака, договорился встретиться с Френчем в Бре в три часа дня. Для такого случая генерал надел ленту почетного рыцаря Викторианского ордена. Когда его автомобиль прибыл в Бре, к нему подбежал солдат И сообщил, что на телеграфе для генерала получена срочная депеша. Это было послание Жоффра о предстоящем сражении. Изучая его, Франше д'Эспери ходил взад и вперед по улице, ожидая с нараставшим нетерпением прибытия англичан. Через пятнадцать минут подъехал «роллс-ройс», в котором рядом с Шофером сидел «огромный шотландец». Однако «вместо маленького, цветущего фельдмаршала» на заднем сиденье находился «высокий, дьявольски безобразный тип с умным, выразительным лицом». Это был Вильсон, прибывший на встречу в сопровождении начальника разведки полковника Макдонога. Они задержались, потому что Вильсон, встретив по дороге одну французскую даму, попавшую в затруднительное положение, проявил галантность и приказал не только залить бензин в ее автомобиль, но и снабдил ее шофера необходимыми картами.

Военные поднялись на второй этаж мэрии. В дверях поставили часового-шотландца. Макдоног приподнял тяжелую скатерть и заглянул под стол, открыл дверь в примыкающую спальню, посмотрел под кровать, прощупал стеганое одеяло, открыл стенной шкаф и простучал его стенки кулаком. Затем, после вопроса Франше д'Эспери о положении английской армии, он развернул карту, на которой синими стрелами точно была указана дислокация войск противника на его участке фронта. После этого он дал блестящий анализ продвижения частей 1-й и 2-й германских армий. Это произвело на Франше д'Эспери довольно сильное впечатление.

«Вы — наши союзники, у меня от вас нет секретов», — сказал д'Эспери и прочел телеграмму Жоффра. «Я отвечу: моя армия готова к наступлению».

А затем, бросив на своих собеседников пристальный взгляд, продолжал:

«Надеюсь, вы не заставите нас действовать в одиночку. Важно, чтобы ваши части прикрыли брешь между 5-й и 6-й армиями».

Затем он изложил точный план действий, разработанный им мысленно за те пятнадцать минут, когда он ждал прибытия союзников. Он основывался на предположении о том, что армия Монури начнет наступление севернее Марны шестого сентября, и пришел к этому выводу самостоятельно, еще ничего не зная о предложениях Галлиени. Вильсон, нашедший общий язык с этим энергичным французским генералом, как когда-то с Фошем, согласился поддержать предлагаемую операцию. Размещение двух армий, исходные рубежи, на которые они должны были выйти шестого сентября, направление атаки — решение этих вопросов не вызвало затруднений. Вильсон предупредил, что добиться согласия Джона Френча и особенно Мэррэя будет нелегко, однако пообещал сделать все от него зависящее. Вильсон поехал в Мелен, а Франше д'Эспери отправил сообщение о соглашении Жоффру.

В Бар-на-Обе Жоффр наконец покинул прохладную тень ясеня. Не дожидаясь ответов от Франше д'Эспери и Фоша, он решил действовать. Командующий прошел в оперативный отдел и распорядился составить проект приказа «о превращении операции местного значения, предложенной парижским гарнизоном, в наступление на левом фланге с участием всех союзных сил». Сражение должно начаться седьмого сентября. Сразу прекратились бурные дискуссии, все почувствовали спокойную уверенность — с отступлением покончено. Приближался переломный момент. Закипела работа — штаб стал готовить подробные приказы. Чтобы свести к минимуму риск утечки сведений, решили не рассылать никаких инструкций или распоряжений до последней минуты.

Это произошло в шесть часов, а в шесть тридцать Жоффр появился на обеде, на который пригласил двух японских офицеров-наблюдателей. За столом ему на ухо прошептали о том, что Франше д'Эспери договорился с англичанами и что из 5-й армии присланы важные документы. Еда для Жоффра была священным делом, кроме того, следовало соблюдать дипломатический этикет, особенно теперь, когда союзники с большой надеждой на успех вели переговоры об оказании Японией военной помощи странам Антанты в Европе. Жоффр не смог прервать обед, однако он несколько бестактно «ускорил его». Прочитав краткое сообщение Франше д'Эспери, Жоффр почувствовал, будто его, не умеющего плавать, бросили в воду на глубоком месте. Своим характерным безапелляционным тоном д'Эспери перечислял точные даты, населенные пункты и условия боевого взаимодействия трех армий — 5-й, и 6-й, и английской. Бои начинаются шестого сентября; англичане «изменяют направление движения», если их левый фланг поддержит 6-я армия; последней, в свою очередь, следует занять позиции по реке Урк в указанное время «и не выступать до тех пор, пока англичане не начнут развертывать свои части»; 5-я армия завтра продолжает отступать до выхода к реке Гран-Морен, Через день она должна будет подготовиться для фронтальной атаки армии Клюка.