Читать книгу - "Гений войны Рокоссовский - Владимир Дайнес"

В семь часов Рокоссовский позвонил Руденко и спросил:

– Когда наметили произвести очередной налет?

– Через два часа. Немцы ведь пока не наступают. Никак не придут в себя.

– Вот и нужно их добивать. Что, у тебя больше ничего нет?

– В готовности штурмовая дивизия. Держу ее для поддержки войск, если противник начнет наступать.

– Есть дивизия? – переспросил Рокоссовский и приказал: – Повторяй налет.

В десятом часу утра противник перешел в наступление. В это время на него снова навалились 600 самолетов. Теперь бомбардировке подверглись артиллерийские позиции и резервы противника. Второй удар получился таким же мощным и эффективным, как и первый. Затем на задание вылетела бомбардировочная дивизия, предназначавшаяся для экстренных вызовов. А в заключение был нанесен еще один удар по скоплениям войск и техники противника.

Вечером Рокоссовский сказал командующему 16-й воздушной армией:

– Теперь я смело доложу Сталину, что мы полностью господствуем в воздухе.

Если в воздухе успех был на стороне авиации Центрального фронта, то на земле события развивались не столь благополучно. Утром 6 июля войска 2-й танковой армии приступили к проведению контрудара. Их действия были неудачными. 107-я танковая бригада 16-го танкового корпуса попала под огонь артиллерии и 18 танков T-VI («тигр»), которые действовали из засады. В результате бригада потеряла 50 танков Т-34, 17 танков Т-70 и 2 танка Т-70. Не имело успеха и наступление 164-й танковой бригады. Части 17-го гвардейского стрелкового корпуса, продвинувшись на 2—3 км, пришли на выручку подразделениям 15-й и 81-й стрелковых дивизий, сражавшимся уже вторые сутки в окружении. Противнику удалось вводом в бой свежих сил оттеснить части 17-го гвардейского стрелкового корпуса на исходные позиции, но ворваться во вторую полосу обороны он не смог. В ходе ожесточенного сражения некоторые подразделения 13-й армии проявили неустойчивость. Так, 2-й батальон 47-го стрелкового полка 15-й стрелковой дивизии во главе со своим командиром капитаном Ракитским самовольно оставил свой рубеж и панически отступил в тыл дивизии, где был задержан заградительным отрядом и возвращен в бой. В этой связи Рокоссовский направил директиву № 00376/оп командующим армиями и командирам 9-го и 19-го танковых корпусов:

«Армии Центрального фронта имеют все возможности для полного разгрома и уничтожения наступающего противника.

Однако предварительные итоги двухдневных боевых действий показали, что некоторые части и соединения, особенно в 13-й армии, проявили недостаточную стойкость в обороне, нарушили приказ Народного Комиссара Обороны СССР от 28.7.1942 г. № 227, оставили без приказа свыше свои оборонительные позиции и тем самым позволили противнику вклиниться в нашу оборону и нарушить ее прочность.

Некоторые командиры до сих пор еще не поняли, что самовольный отход хотя бы одной части неминуемо ставит в невыгодные условия соседей и облегчает действия противнику.

Приказываю:

1. Военным советам армий и командирам отдельных корпусов немедленными и решительными мерами пресекать самовольный отход, а к командирам, допустившим таковой, а также к провинившимся в трусости и неустойчивости применять полностью меры, предусмотренные приказом НКО № 227.

2. С получением настоящих указаний еще раз довести приказ НКО № 227 до всего комсостава и подразделений.

3. В боевых донесениях по итогам боевых действий за день докладывать о мерах, принятых к нарушителям требований приказа НКО № 227.

4. Настоящую директиву объявить под расписку командному составу до командира дивизии, бригады включительно[468]».

По данным начальника управления контрразведки «Смерш» Центрального фронта генерал-майора А. А. Вадиса, только в июле «путем усиления заградительной службы, как за боевыми порядками, так и в тылу частей» был задержан 4501 человек. Из них арестованы – 145 человек, переданы в прокуратуры – 70, переданы в органы НКГБ – 276, направлены в спецлагеря – 14 и в части – 3303 человек.[469]

Противник, почувствовав, что прорыв обороны на ольховатском направлении ему не удастся, перенес с утра 7 июля свои усилия правее, в район железнодорожной станции Поныри. Но и здесь войска Рокоссовского оказали упорное сопротивление врагу. Рокоссовский смело маневрировал имевшимися силами, снимая без колебаний войска с менее угрожаемых участков и перебрасывая их в район Ольховатки и Понырей. По приказу Рокоссовского командующий 60-й армией генерал Черняховский отдал дивизию, составлявшую его резерв. За сутки эту дивизию перебросили на автомашинах к месту назначения. Пришлось расстаться с несколькими соединениями и командующему 65-й армией генералу Батову. Приказ командующего фронтом гласил: «181-ю стрелковую дивизию генерала А. А. Сараева, два армейских танковых полка, состоящих в резерве и во втором эшелоне армии, под покровом ночи сосредоточить на стыке 13-й и 70-й армий, где они поступят в мое распоряжение[470]».

Батов попытался отстоять свои резервы. В докладе начальнику штаба фронта Малинину он говорил:

– За последние двое суток в полосе обороны армии противник ведет усиленную боевую разведку крупными силами. Немцы вчера нанесли короткий удар с участка Дмитровск-Орловский – Севск. Возможно, они концентрируют силы для удара на этом направлении. Стоит ли нам силы и средства передавать 13-й армии?

– Что значит стоит ли? – вспылил начальник штаба фронта, это с ним иногда случалось. – Как можно так относиться к приказам штаба фронта?

Видя, что атмосфера накаляется, Рокоссовский взял у Малинина трубку:

– Павел Иванович! Ведь главные силы врага, как и прежде, направлены против основания Курского выступа. Ваше беспокойство мне кажется излишним. А насчет передачи части сил, так судите сами: если передадите их – за свои тылы можете не беспокоиться, если же нет – не исключено, что придется вам ждать удара Моделя танками с тыла. Какая перспектива для вас лучше? Ах, первая! Ну и великолепно, значит, договорились?

Положив трубку, Рокоссовский улыбнулся Малинину:

– Видите, как быстро мы договорились? Я всегда вспоминаю мудрые слова, которые когда-то, очень давно, сказал мне один человек: хочешь знать, как обращаться с человеком, поставь себя на его место!

П. И. Батов в своих мемуарах «В походах и боях» деликатно обошел свой спор с Малининым, отметив: «Рокоссовский забирал у нас значительную часть резервов. Это ощутимо ослабляло оборону армии, но все мы знали замысел Ставки: на первом этапе Курской битвы измотать и обескровить противника, по возможности не вводя в бой стратегические резервы. Каждый командир обязан был всеми силами содействовать выполнению этого плана[471]».